Чужие уроки — 2005

В период с XVI по XVIII век придворные евреи (Hofjuden) выполняли торговые функции при княжеских дворах Германии. Эта традиция, с одной стороны, основывалась на их многовековом опыте ведения финансовых сделок и созданной на его основе плотной сети полезных связей и знакомств; с другой стороны - на высокой рискованности этих сделок, которыми остальные коммерсанты либо боялись заниматься, либо просто в них не разбирались. Положение придворного еврея отличалось огромным политическим влиянием и одновременно - абсолютной зависимостью от прихотей принципала. Самым знаменитым придворным евреем в истории был штутгартский коммерсант Йозеф Зюсс Оппенгеймер, служивший при дворе вюртембергского герцога Карла Александра.

Wikipedia

Элиот Спитцер давно уже рыл под Гринберга и AIG, не хватало только главного - неопровержимых доказательств. Интуиция безошибочно подсказывала прокурору, что он на верном пути, но интуиции для суда мало. Тем более ее мало для Таинственных Незнакомцев, отдавших команду «Фас!» Репутацию же надо отрабатывать: как-никак «Крестоносец года» (2002), по версии журнала «Тайм»!

Крестоносец года

Техника генерального прокурора Нью-Йорка филигранна и сверена с требованиями времени: берется наугад финансовая схема, пользующаяся популярностью у всех компаний отрасли, устанавливается нестыковка схемы с законом (а она всегда найдется - на то они и схемы, чтобы уходить от налогов!), выдергивается из стада козел отпущения, и - бегом на Голубой Глаз! Праведный гнев в очах радетеля за неприкосновенность народного добра, дребезжащий скандал федерального уровня, полупрозрачный намек на уголовку и скорую посадку на нары, недетский испуг генерального директора, и - в 10 случаев из 10! - проливается манна небесная: десятки, а чаще - сотни миллионов долларов отступного. Все довольны: менеджер на свободе, казна богатеет, а сам Спитцер - на шаг ближе к заветному креслу губернатора штата, которое ему снится последние четыре года.

За шесть лет, проведенных в офисе, Элиот Спитцер успешно удавил по своей схеме сначала «Меррилл Линч» (на 100 миллионов долларов), а затем целую вереницу мелких, но сочных паевых фондов, в общем и целом - на 1 миллиард 400 миллионов долларов. Осенью 2004 года повезло по-крупному: Спитцер взял за жабры Marsh amp; McLennan - крупнейшего страхового брокера Америки, выдвинув против него обвинения в bid-rigging

[204] и взимании contingent commissions

[205], обошедшихся клиентам в лишние 800 миллионов долларов.

Выложив на стол перед правлением компании свою главную козырную карту - возможную уголовную переквалификацию дела, - генеральный прокурор, как бы между делом, предложил палочку-выручалочку: «Вам необходимо хорошо и основательно подумать, очень хорошо и очень основательно подумать о руководстве вашей компании». После таких слов акции Marsh amp; McLennan в одночасье подешевели ровно наполовину (на 10 миллиардов долларов!), а через 11 дней генеральный директор компании оказался на улице. Вместо него в кресло руководителя посадили Майкла Черкасского, бывшего босса Спитцера, в бытность его службы в муниципальной прокуратуре Нью-Йорка. Уволенного директора Marsh amp; McLennan звали Джеффри Гринберг, и был он сыном Мориса «Хэнка» Гринберга - руководителя AIG и, по совместительству, героя нашей истории!

Очевидно, что Джеффри интересовал Элиота Спитцера постольку-поскольку: поставленная перед генеральным прокурором задача была несопоставимо амбициозней - свалить Могучего «Хэнка», самого влиятельного бизнесмена Нью-Йорка, руководителя American International Group - крупнейшей страховой компании мира.