Чужое полушарие

Причинами разгрома были названы: невозможность добиться успеха тайными средствами, плохая воздушная поддержка (недостаточное количество привлеченных пилотов и нанесенных авиаударов), слабое вооружение «Бригады 2506», нехватка боеприпасов и явный просчет с ВВС Кубы. Этот же документ доказывал, что провал операции в бухте Кочинос только подстегнул США продолжать готовить прямое военное вторжение на Остров свободы.

– Не подскажете, который час? – звук голоса заставил Семенова вздрогнуть. Он так глубоко ушел в свои мысли, что совсем забыл о времени.

– Без четверти пять, – взглянув на часы, сообщил он прохожему, сорвался с места и бросился бежать к зданию Лубянки.

Глава 3

США, Вашингтон,

здание Пентагона,

10 июля 1962 года

К зданию штаб-квартиры министерства обороны США со стороны южной парковки подъехал «Форд Фарлайн». Кузов классической желто-черной окраски, несмотря на пасмурную погоду и моросящий дождь, блестел, как отполированный. Остановив автомобиль у края тротуара, водитель выскочил из салона, раскрыл необъятных размеров зонт и вытянулся в струнку рядом с пассажирской дверью.

Длинная пешеходная дорожка, ведущая от здания к территории парковки, пустовала, но водитель продолжал стоять в ожидании пассажира. За долгие годы службы он привык к длительным ожиданиям, и мелкий дождик не мог помешать ему, майору Энтони Кларку, выполнять свою работу на совесть. В конце концов, он возил не какого-то там лавочника или банкира, а непревзойденного Эдварда Гири Лэнсдейла, основоположника тайных операций и психологической войны в период военных действий.

С Лэнсдейлом была связана большая часть жизни Кларка. Они встретились во время Второй мировой в управлении стратегических служб, куда Лэнсдейл был направлен благодаря исключительным способностям к разведдеятельности. Там Лэнсдейл дослужился до звания майора, и с тех пор Кларк и Лэнсдейл не расставались. После Второй мировой были Филиппины, где Лэнсдейл вел работу по становлению филиппинских разведывательных служб и решал дела военнопленных. Затем – Школа стратегической разведки на базе ВВС в Лоури.

Потом – снова Филиппины, когда президент Эльпидио Квирино лично просил о переводе Лэнсдейла в Объединенную группу военной помощи США, призванную оказать содействие военным спецслужбам Филиппин в борьбе с «коммунистической заразой Хукбалахап». Операцией тогда руководил директор ЦРУ Аллен Даллес. Он настолько высоко оценил действия Лэнсдейла, что по возвращении с Филиппин тут же послал его во Вьетнам.

Сейчас Лэнсдейл, по мнению Кларка, поднялся на самые верха. Дослужившись до звания генерал-майора, он работал в Департаменте министерства обороны США и занимал пост помощника министра обороны по специальным операциям. Его деятельность была все так же связана с тайными операциями и деятельностью ЦРУ, но, как считал Кларк, нынешний директор разведки Джон Маккоун серьезно недотягивал до уровня прежнего хозяина ЦРУ.

Наконец на дорожке показалась фигура Лэнсдейла, его пружинящую походку Кларк узнавал издалека. В свои пятьдесят четыре года он мог дать фору любому тридцатилетнему, за физической формой Лэнсдейл следил неукоснительно, требуя того же и от Кларка. «Жирных тюленей в армии и без нас хватает, Тони, – говорил он Кларку, когда тот пытался увильнуть от тренировки. – Америке нужны не только наши мозги, но и тренированные мышцы». И Кларку ничего не оставалось, как подчиниться.

– Снова мокнешь под дождем, упрямец. Сколько раз я говорил тебе, что с ручкой автомобиля справлюсь сам? – в голосе Лэнсдейла, вразрез со смыслом слов, звучала благодарность.

– Если вы не заметили, мистер Лэнсдейл, я под зонтом, – привычно ответил Кларк. – Ныряйте в машину, не мокните зря.

Лэнсдейл уселся на пассажирское сиденье, Кларк закрыл дверцу, обошел машину и сел за руль. Не спрашивая, он завел двигатель и вывел авто на бульвар Вашингтона, направляясь в Джорджтаун, северо-западный район города, в «скромную обитель» Лэнсдейла. Будучи выходцем из Детройта, города автомобильной промышленности, он не был привязан ни к одному району Вашингтона. Джорджтаун приглянулся Лэнсдейлу живописным каналом «Чесапик-Огайо», проходящим прямо под окнами его дома. Здесь он любил отдыхать после сложных баталий в Пентагоне или изнурительных переговоров в Белом доме. В квартире на Пенсильвания-авеню, предоставленной ему в качестве служебного помещения, он практически не бывал, если только того не требовали обстоятельства.

– Как прошло совещание?

– Не спрашивай, Тони, дай остыть хоть немного. – Лэнсдейл откинул голову назад и закрыл глаза.

Пару минут он ехал молча, затем заговорил – как всегда, сначала медленно, будто нехотя, затем эмоции начинали брать верх, и Лэнсдейл наращивал обороты:

– Не понимаю, чего они на самом деле хотят? Что для них важно, что второстепенно? Два года бьюсь над проблемой и все еще сомневаюсь, какого результата от меня ждут. Как работать, Тони? Как работать в таких условиях?