Чужое право первой ночи (СИ)

Впрочем, он ведь был взрослым привлекательным мужчиной. Я всерьёз сомневалась, что у графа никогда раньше не было настоящей близости с девушкой без принуждения с его стороны. А значит, такая реакция на мои слова у него была просто с непривычки, и его нужно лишь чуть-чуть подтолкнуть.

Я придвинулась ближе к Ле’Куинду и коснулась своими пальцами его ладони, лежавшей на сидении дивана: кажется, мы впервые дотронулись друг до друга в ситуации, когда моей жизни ничего не угрожало, и мне чертовски понравилось ощущение маленьких искорок, ударивших мне под кожу от этого касания. Убедившись, что мужчина не собирался одёргивать руку, я сделала контакт чуть более тесным, перевернув его ладонь и переплетая наши пальцы между собой. К моему удовлетворению, кошачьим мурчанием сосредоточившимся где-то в моей груди, Его Высочество ответил на этот жест непроизвольным, будто бы рваным выдохом, а потом крепко сжал мою руку в своей и подался всем телом в мою сторону.

Я тоже слегка наклонилась к мужчине, и наши лица оказались теперь совсем недалеко друг от друга. Я хорошо видела огонёк подавляемого желания, разгоревшийся в глазах Ле’Куинда где-то позади зрачков. Чувствовала исходивший от графа запах бушующих водопадов и горных трав. Спинными мурашками ощущала, что мужчина готов был уже вот-вот сорваться, и для этого мне оставалось лишь приблизиться к нему ещё немного и шепнуть в его приоткрытые от нетерпеливого дыхания губы:

– И прошу вас, граф, зовите меня Алиан.

Вино в глазах Ле’Куинда вспыхнуло трепещущим пламенем, и от этого зрелища мне вдруг стало нестерпимо жарко, будто бы в венах разом вскипела вся кровь. Мужчина медленно положил руку на мой затылок, зарываясь пальцами в распущенные волосы, и горячо выдохнул, сводя меня с ума отсутствием долгожданного поцелуя:

– Только при одном условии, Алиан. Зовите меня Дейран.

Имя графа, впервые прозвучавшее в отрыве от его фамилии и титула, вдруг показалось мне необыкновенно притягательным. В устах мужчины оно рокотало подобно раскатам грома. В моих же оно могло звучать словно мурлыканье дикой кошки.

– Хорошо, Дей…

Граф не дал мне договорить, запечатав, наконец, мои губы ласковым поцелуем, таким, каким и должен быть первый поцелуй любой невинной виконтессы с её драгоценным избранником. Он не терзал меня, не брал и не требовал. Скорее, он рассказывал мне о том, какой должна быть нежность, расслаблял и внушал мне доверие, благодаря которому я могла бы полноценно открыться. И пусть такая ласка была мне непривычна, пускай для меня прошёл уже тот период, когда я жаждала купаться в бесконечной сладости и наивности, я всё же попыталась отдаться тому потоку чувственности, который хлынул на меня с поцелуями графа, и не осталась разочарована собственным выбором.

С каждым прикосновением губ Дейрана к моим я чувствовала, как сквозь все клеточки моего тела разбегались мелкие, покалывавшие удовольствием мурашки, которые я смогла бы унять, лишь вплотную прильнув к целовавшему меня мужчине, причём желательно без какой-либо одежды, так что пока мне оставалось лишь мучиться нереализованной потребностью в более тесной близости. Граф не спешил в своих ласках, постепенно, почти незаметно смещая свои руки к моей талии, а затем чуть выше, под грудь, где болтались завязанные бантиком шнурки, удерживавшие на мне золотой халат, исчезновение которого с моих плеч я благополучно пропустила, беззаветно отдаваясь всё более настойчивым поцелуям, покрывавшим теперь мою шею и тонкие ключицы яркими огненными цветками.

Оставшись в одной лишь ночной сорочке, я оказалась почти обнажена перед мужчиной: полупрозрачная ткань нежнейшего шёлка едва ли скрывала детали моей фигуры, да и прикосновения сквозь неё ощущались будто бы по нагой коже. Во всяком случае, когда руки Дейрана вернулись мне на талию, я не смогла сдержать жадного вздоха от той волны удовольствия, которая незамедлительно пронеслась от низа моего живота по всему телу словно разрушительное цунами, буйство которого не смогли бы остановить сами Шестеро. Тщетно пытаясь сдерживать переполнявшую меня очевидную страсть, которой не должно было быть у девственницы, за которую я себя выдавала, я стыдливо закусила губу и будто бы испуганно взглянула в лицо графа, однако в ту же секунду издала сдавленный стон, когда ладонь Дейрана будто бы случайно задела моё бедро.

По-видимому, нечто отобразившееся в этот момент в моём взгляде наконец исчерпало казавшееся бесконечным терпение мужчины: он вдруг поднялся с дивана, наклонился ко мне, продев руки под спину и колени, и успел бросить лишь “Держись крепче”, прежде чем пронести меня через всю комнату и бережно уложить на кровать, будто своё самое драгоценное сокровище, уже через секунду возвышаясь прямо надо мной словно непоколебимая горная вершина над изящным дворцом.