Чужое право первой ночи (СИ)

Я надеялась, что таким образом сумею подчистить за собой грубо оставленные хвосты. Или, по крайней мере, выиграть для своего замысла какое-то дополнительное время. Если всё пройдёт без осечек, то каждый из обманутых мной персонажей этой истории будет искренне верить в свою собственную истину. Дейран будет считать, что мой муж преисполнен радости за стремительную карьеру своей молодой жены при дворе и терпеливо ждёт её возвращения, ни на чём особо не настаивая. Настоящая Алиан по моему указанию ещё пару дней пересидит где-нибудь со своей служанкой и появится на пороге своего супруга примерно в соответствии со сроками, обозначенными в письме, которое доставят виконту уже сегодня. Сам же Ромул О’Санна будет всячески избегать разговоров на тему графа Ле’Куинда, так как будет наивно полагать, что именно такой является воля его любимой.

В итоге в графстве Акрос одновременно будут существовать две виконтессы О’Санна, и это не будет представлять для меня никаких проблем. А если правда всё-таки всплывёт, то я всегда могу вернуться к запасному плану в виде стремительного побега из замка. Или даже к запасному плану для первого запасного: освободить Раама и заставить его разгребать те помои, в которых он с привычной для него клыкастой ухмылкой меня бросил.

С этими перепутанными усталостью мыслями я наконец-то завалилась в постель и безмятежно, словно котёнок, проспала почти целые сутки, восстанавливая силы перед воплощением второй части своего авантюрного плана в реальность.

Глава 10. Томительная неопределённость

Коридор. Коридор. Поворот и… снова коридор.

О, Таящийся, почему этот замок так сильно похож на демонов лабиринт?

Несмотря на то что резиденция графа сперва показалась мне весьма скромной по размеру, в сравнении с главным дворцом того же Валесса, внутри её испещряла настоящая бесконечность проходов и ответвлений, которые связывали все комнаты замка в нечто единое целое, будто бы живое и дышащее в унисон, как человеческий организм, заполненный десятками самых разнообразных органов. Немногочисленные слуги то и дело сновали мимо меня, словно кровь, круг за кругом бегущая по густой и ветвистой сетке сосудов. Порой мне встречалась охрана, которая оберегала покой дворца подобно грудной клетке, защищавшей уязвимые сердце и лёгкие. Где-то в неизвестном, но определённо важном месте сейчас скрывалась и сама душа резиденции, почти всегда невидимая и притом неизменно определявшая всё её уединённое существование – граф Ле’Куинд собственной персоной.

По такой аналогии мой путь сейчас пролегал не иначе как в самый настоящий мозг этой чудовищно запутанной и даже будто бы живой конструкции: в личную библиотеку Его Высочества.

Я уже была там раньше, на экскурсии с Мэйми. Правда, в тот день я лишь постояла с ключницей на пороге и уже вскоре отправилась дальше, исследовать казавшийся почти необъятным дворец. Однако дорогу в библиотеку я на всякий случай запомнила, и, получалось, что вовсе не зря: именно там хранились все книги графа Ле’Куинда, посвящённые возможностям решения его необычной проблемы, в изучение которой мне теперь предстояло погрузиться.

Во всяком случае, это было моим предлогом остаться в замке, придуманным для успокоения бдительности Дейрана, и теперь мне следовало со всем возможным усердием его придерживаться.

Библиотека встретила меня широко распахнутыми шторами на высоченных, вытянувшихся до самого потолка окнах, сквозь которые в помещение, сверху донизу уставленное книжными полками аж в два немаленьких яруса, щедро лился холодный, но от этого не менее яркий солнечный свет. Посередине этого обширного зала сосредоточилось несколько диванов и кресел, предназначенных для удобства целой компании предполагаемых чтецов, а вместо ожидаемого журнального столика в окружении мебели расположился столь привычный для замковых комнат камин, на сей раз весьма оригинально установленный прямо в центре и оттого имевший крайне необычную форму и сложное внутреннее устройство. Огонь в камине уже горел, но разожгли его, должно быть, недавно: комната ещё недостаточно впитала в себя живительное тепло пламени. При нашей последней беседе граф заверил меня, что предупредит прислугу о продлении моего пребывания во дворце, и они без лишних указаний подготовят всё, что мне будет нужно. Так что помимо предусмотрительно разожжённого огня, на небольшом приставном столике у одного из кресел меня ожидал почти не остывший душистый чай, который, по-видимому, должен был скрасить моё добровольное заточение в библиотеке.