Чужое счастье

Это была идея Лауры; она положила конец извинениям Анны, дав ей купон на бесплатную стрижку. Лаура сказала, что это подарок ко дню рождения, хотя день рождения Анны был только в марте. Но несмотря на это, Анна испытывала благодарность. По крайней мере, ей было приятно просто выбраться из дому. Светило солнышко, и когда она шла по Олд-Сорренто-роуд, над ее головой с огромных дубов срывались листья. Расстилавшиеся вокруг поля, которые последние месяцы были желто-оранжевого и пурпурного цвета благодаря розгам и люпину, с началом зимы стали рыжевато-коричневыми. Ветер, залетающий в окна, обдавал лицо прохладой, и запах трав напоминал Анне о тех временах, когда она ребенком гуляла по этим полям, собирая дикую ежевику и съедая большую ее часть по пути домой. Ей пришло в голову, что раньше она чувствовала себя виноватой, оставляя свою мать с Эдной, чтобы заняться чем-то, кроме работы или рутинных дел, чем-то просто для себя. Но сейчас она чувствовала только радость предвкушения.

«Эдна права. Нам всем станет лучше, если мама будет в доме для престарелых».

Случай на прошлой неделе стал последней каплей. Они с матерью ходили по магазинам в Сэйфвей, Анна отвернулась на тридцать секунд, а когда она оглянулась, Бетти исчезла. Через несколько безумных минут Анна нашла ее гуляющей по стоянке. Уже тогда становилось все более очевидно: ни она, ни Эдна больше не смогут выносить все это.

То, что когда-то было невообразимым, начинало казаться единственным разумным решением. Пока им везло, но в следующий раз Бетти может сбить машина или она может упасть и сломать бедро. Даже дома нужно не спускать с нее глаз, чтобы быть уверенной, что она не подожгла дом или ее не ударило током.

«У тебя есть свои собственные эгоистичные причины, признай это».

Анна нахмурилась. Хорошо, ну и что с того? «Разве я не заслуживаю хоть немного счастья?» Она потратила половину своей жизни на уход за своей мамой, когда же настанет ее очередь быть счастливой?

Анна задрожала и закрыла окно. Какой смысл об этом думать? Ничего не изменится, пока Моника не согласится оплатить расходы. А уговорить ее сделать это было трудной задачей.

Лиз была права: Моника держала Анну на коротком поводке и понимала, что ей будет сложно манипулировать сестрой, если их мать окажется в доме для престарелых, где все нужды Бетти будут удовлетворены. Нужны будут уговоры или, если потребуется, запугивание, чтобы подчинить Анну своей воле.

Анна вспомнила, что в это же время через неделю она поедет за Моникой. Кого она обнаружит — ягненка или тигра? Но одна лишь мысль о том, что она может снова увидеть Марка, удерживала Анну от того, чтобы опасаться этого путешествия.

Анна не переставала думать о нем. Она надеялась, что чувства, которые появились у нее во время Недели семьи, угаснут, что связь, которую она ощущала, была лишь благодарностью к ее спасителю. Но эта… эмоция, как бы она ни называлась, жила своей собственной жизнью. Время от времени на протяжении всего дня Анна ловила себя на мысли о том, что сейчас делает Марк, одеты ли на нем носки не того цвета, не пьет ли он сейчас кофе из той глупой чашки в форме коровы. Она знала, что было бы слишком наивно надеяться, что он думал о ней не только как о капле того моря членов семьи, которые то прибывали, то убывали, вынося на берег обломки своих страхов и тревог. Но в мечтах все было возможно.

Ну, по крайней мере, эти фантазии не были такими душераздирающими, какими могли быть когда-то. В последнее время Анна замечала, как мужчины бросают в ее сторону многозначительные взгляды. А однажды в Очад Хардвер, когда она искала дверные петли, чтобы заменить старые на двери, которую Гектор вызвался отремонтировать, Анна поняла, что Клэрк, который отнесся к ней с таким вниманием, откровенно флиртовал с ней. Его, конечно, нельзя было сравнить с Марком, но Анне все равно польстило его внимание.

Она приехала в «Шир-Дилайт» на несколько минут раньше и свернула на подъездную дорожку, ведущую к уютному белому дому, затененному огромным каштаном. Салон «Шир-Дилайт» находился недалеко от «Ти-энд-Симпаси». Даже если бы Анна не заметила вывеску, она знала бы, что не ошиблась, увидев забрызганный грязью зеленый «Эксплорер» Лауры, припаркованный за красной «Хондой» Сэм. Очевидно, подруги ее опередили.