Чужое счастье

Это серьезный шаг. Перед тем как совершить его, ты должна уяснить все причины, побуждающие тебя к этому. Неужели ты считаешь, что грудь большего размера решит все твои проблемы? Никакие внешние изменения не спасут тебя от внутренних противоречий. Я настоятельно советую тебе обсудить это с консультантом или терапевтом. Тебя может удивить то, что многие из нас, взрослых, не забыли, как это — быть в твоем возрасте.

С наилучшими пожеланиями,

Моника.

Анна начала распечатывать письма, на которые Моника могла и не взглянуть, в зависимости от ее настроения в тот момент.

Зазвонил телефон.

— Анна! Почему ты так долго? — В голосе Моники послышалось раздражение, как будто Анна пасьянсы раскладывала.

— Уже иду, — притворно радостным голосом сказала Анна. — Я как раз заканчиваю.

— Ну так поспеши!

Анна подавила вздох. У Моники всегда все было срочным. Но обычно к тому моменту, когда Анна бегом преодолевала три лестничных пролета, чтобы узнать, что случилось, оказывалось, что ничего серьезного не произошло. Один раз Моника даже совершенно забыла, зачем она позвала сестру.

— Я иду, иду. — Анна вставила нотку снисходительного упрека, словно Моника была восхитительным, немного испорченным ребенком, которому она потакала. Затем Анна сделала глубокий вдох и заставила себя сосчитать до десяти. Воспоминание о том случае, когда она вывихнула лодыжку, спеша вниз, потому что Монике хотелось добавить лед в свой напиток, до сих пор было свежо в памяти Анны. Теперь она твердо намеревалась беречь свое здоровье и самоуважение. Если ей суждено упасть и свернуть шею, так пускай это хотя бы будет что-то, за что стоит умереть. Анна не хотела, чтобы в газетном объявлении о ее смерти было напечатано, что она погибла, когда спешила сменить батарейки в пульте от телевизора.

Она замешкалась, убирая со стола. На часах была половина пятого. Как только Анна окончит службу у королевы Моники, она вернется домой, где ее ожидали ужин, горячая ванна и последний роман Энн Тайлер. Но сначала ей предстояло накормить, искупать и уложить в постель свою мать. Анна молилась, чтобы сегодня это прошло гладко. Утром Бетти казалась абсолютно здоровой, почти такой же, как в старые добрые времена, но Анна знала, что нельзя рассчитывать на то, что так будет и вечером, когда она приедет домой. Бетти то выныривала из тумана, то вновь погружалась в него, подобно кораблю, потерпевшему крушение в море.

Выходя, Анна осмотрела кабинет. Так как комфорт горничной меньше всего волновал работодателей, особенно в тысяча девятьсот тридцатом году, когда поместье «ЛореиЛинда» было построено потомственным магнатом Генри Хаффингтоном по прозвищу Несгибаемый, окна комнаты выходили на север, и в ней практически не было солнечного света. К тому же она казалась очень тесной. Если бы кто-нибудь решил ее померить, то оказалось бы, что она была по размеру где-то восемь на двенадцать футов, с наклонным потолком, к которому Анна, которая была ростом пять футов восемь дюймов, кнопками прикрепила освежитель воздуха в форме деревца, выполнявший двойную задачу: напоминал ей о том, что нужно наклонять голову, и заглушал запах плесени, исходивший из угла, где протекала крыша.

Анна окинула взглядом служебную лестницу, которая была узкой и едва освещенной по сравнению с роскошью и величием главной мраморной лестницы, и вошла в прачечную, где застала Арселу за глаженьем египетских хлопчатобумажных простыней Моники. Арсела не стала ждать, пока Анна спросит ее, где Моника.

— Она на улице, — домработница кивнула в сторону дверного прохода, который вел в кухню, где была открыта раздвижная стеклянная дверь в патио[3].

— Все в порядке? — задала Анна условный вопрос, который означал, не выпила ли сегодня Моника слишком много.

Домработница пожала плечами. Эта маленькая коричневая женщина находилась в вечном движении, — Анна никогда не видела ее неподвижной, еще реже — сидящей. Арсела тяжело стукнула утюгом о гладильную доску, словно давая понять, что она не хочет принимать участия ни в каких делах Моники. Это не означало, что Арсела была недружелюбной, но с ее ограниченным английским и постоянной загруженностью — а работала она за пятерых — они с Анной за день едва успевали обменяться двумя словами.

— Ну, я думаю, мне нужно пойти узнать, не требуется ли ей что-нибудь, — сказала Анна, но тут же подумала: «Ничего с Моникой не случится, если она немного подождет». — Есть ли какие-нибудь новости от Черри?

Глаза Арселы загорелись при упоминании о ее дочери, которая жила на Филиппинах.