Чужое солнце

– В конце концов, мои статьи не так уж плохи, не так ли?

– Разумеется! У тебя прекрасные статьи. Я бы даже сказал – замечательные! Профессионалу это должно быть ясно с первого взгляда.

Ну вот, теперь он будет петь мне дифирамбы, подумала Мэгги. А недавно готов был броситься на меня. Что еще здесь можно сказать, она не знала, поэтому снова пожала плечами.

– Вообще-то я собиралась поговорить с тобой вовсе не о Кло…

– Вот как?

– То, что наша с ней встреча прошла не слишком удачно, на самом деле ерунда. Думаю, рано или поздно я сумею найти издателя, для которого я могла бы писать яркие, полемические статьи. Это только вопрос времени. – Мэгги сделала большой глоток джина, надеясь таким образом поддержать в себе мужество. – А поговорить я хотела о нас…

Чтобы подчеркнуть серьезность своих намерений, она взглянула на мужа в упор, но он, как и Натан несколькими часами ранее, опустил глаза, не желая встречаться с ней взглядом. Или, наоборот, это Натан вел себя как его отец. В конце концов, это неважно, решила Мэгги, а важно то, что именно сын заставил ее взглянуть правде в глаза и признать, что у них в семье не все ладно.

– Мы не можем откладывать этот разговор до бесконечности, – добавила она, понизив голос, поскольку детская спальня была прямо над гостиной.

– Наверное, нет, – мрачно согласился Джеми.

– И не говори мне, будто ничего не заметил!

– Я заметил.

– Ну и?.. – Мэгги почувствовала, что ее снова трясет.

Ответ Джеми застал ее врасплох.

– Честно говоря, я и сам собирался с тобой поговорить.

Наверное, это хорошо, мелькнуло у нее в голове. Если Джеми готов признать, что в последнее время их отношения серьезно испортились, и даже хотел обсудить с ней возникшие проблемы, значит, он должен согласиться и с ее предложением обратиться за консультацией в «Рилейт».

– И о чем ты хотел поговорить?

– Честно говоря, я даже не знаю, что тебе сказать…

– Ну и ну!

– Да. Именно поэтому я молчал.

– Понятно. – На самом деле Мэгги ничего не понимала. Что касалось Джеми, то он, казалось, внезапно утратил мужество, поэтому оба довольно долго молчали.

Наконец Джеми не выдержал.

– Ну а что ты собиралась мне сказать?

Пожалуй, решила Мэгги, лучше всего начать с рисунков Натана.

– Подожди секундочку, я хочу кое-что тебе показать. – Поднявшись, она вышла на кухню и, взяв с холодильника несколько рисунков, вернулась в гостиную. Там она протянула рисунки Джеми, а сама села на прежнее место.

Джеми молча разглядывал ее портреты.

– Ничего не замечаешь? – не выдержала Мэгги.

– На этих рисунках только ты. Меня он почему-то не рисует…

Как эгоистично с его стороны – озаботиться в первую очередь своим отцовским авторитетом, с возмущением подумала Мэгги. Впрочем, то, что Натан рисует только ее, хотя именно Джеми играл с ним в его любимый футбол, тоже было довольно показательно. Синдром «отсутствующего отца» – так, кажется это называется в психологии?..

– Может, что-то еще?

Джеми снова пересмотрел портреты.

– Вот на этом рисунке у тебя очень грустный вид. Ты это имела в виду?

– Да.

Последовала еще одна долгая пауза, наконец он сказал:

– И это… действительно так? Ты чем-то расстроена?

И снова воцарилось молчание. Мэгги так долго сдерживала свои обиды, что теперь не знала, с чего начать. И как начать. Сердце ее гулко стучало в груди, щеки пошли красными пятнами, а бокал с остатками джина, который она держала в руке, сделался холодным и влажным. Наконец Мэгги подумала о Натане, и в ней взыграл материнский инстинкт, заставив ее перейти от относительного спокойствия к почти несдерживаемой ярости.

– Можно сказать и так, – процедила она. – Я расстроена, и я действительно устала, черт тебя дери! Мне до́ смерти надоело, что ты поздно возвращаешься с работы, что ты совсем не помогаешь мне по дому, что даже при посторонних ты ведешь себя так, будто мое мнение ничего не значит! Ты не звонил мне из Нью-Йорка, хотя и знал, что я беспокоюсь. В последнее время ты вообще со мной почти не разговариваешь, словно я – пустое место. Наконец, я чертовски устала от того, что ради дополнительного заработка ты вынуждаешь меня кропать идиотские статейки, которые я ненавижу! Но самое главное, я устала от того упорства, с каким ты отказываешься хотя бы поговорить о втором ребенке!!!

Мэгги словно прорвало. Она изливала на него свои досаду и гнев, но Джеми слушал ее молча. При этом он продолжал смотреть в пол, отчего Мэгги только распалялась еще сильнее.

– Ты просто ничтожество! – почти выкрикнула она.

Это его проняло. По крайней мере, Джеми поднял на нее взгляд.

– Да?..

– Точнее, в последнее время ты ведешь себя как настоящее ничтожество, – поправилась она, решив быть справедливой, но он все равно вспыхнул – то ли от гнева, то ли от стыда.

– Ты не понимаешь… Я просто… – растерянно пролепетал Джеми. – Я не совсем хорошо представляю, что… В общем, мне нужно разобраться…

– Ты меня удивляешь, – проговорила она с убийственным сарказмом. – В чем именно тебе нужно разобраться?

Джеми покраснел еще сильнее.

– Дело не в тебе, Мег, – сказал он почти умоляюще. – Дело во мне.