Чужой

Идти пришлось пешком, сказывается недостаток транспорта в вермахте, вся техника на передовой. Хотя я и не надеялся, что нам дадут машину для такого дела. Вот когда отправят на передовую, или куда-то еще по службе, то там да, должны будут выделить транспорт, а пока пехом. Стрельбище было уже занято вторым взводом, они прибыли раньше. Посмотрел, как стреляют фрицы, впечатлило. Подготовка видна, не зря их сразу на передок не посылают, как у нас. Ребята тренируются здорово, даже засмотрелся. Интересна была тактика, сразу видно бывалых. Никто не стрелял одновременно. Даже не сговариваясь, стрелки открывали огонь по мишеням по очереди, и это давало возможность вести непрерывную стрельбу. Впечатляло. Так, чтобы разом, одновременно, стрелки почти не затихали. Так же по очереди перезаряжали стволы и вновь открывали огонь. Когда рубеж немного очистился, пострелял и я. Попутно познакомившись с командиром второго взвода, мы по очереди выпустили по паре магазинов. Кстати, у второго взвода за командира был унтер-фельдфебель, не прислали им еще офицера. Я чуть не спалился со своей стрельбой. Еще бы, меня ведь учили стрелять в школе ОМСБОНа, подготовка-то намного серьезнее, чем в линейной части, будь то вермахт или Красная Армия. Фельдфебели, что мой зам, что временный командир второго взвода, были удивлены. Да что там, все стрелки из обоих взводов смотрели раскрыв рты. Вроде и не показывал ничего серьезного, обычная стрельба, из одного положения стоя, но именно результат их поразил. Я укладывал всю обойму в круг диаметром двадцать сантиметров с двадцати пяти шагов, оказывается, это не так и просто. Тот же фельдфебель таким результатом похвастаться не мог. Это хорошо, что я тут не стал крутиться да стрелять в движении, с кувырками и прыжками. Вот бы охренели. Я прекрасно помню, как нас, зеленых курсантов, впечатляло увиденное в школе ОМСБОН.

– Отлично стреляете, господин обер-лейтенант! – выказал свое признание фельдфебель второго взвода.

– Стараюсь. Была большая практика, еще до войны.

Разговоры я старался сводить к минимуму, но все же приходилось отвечать и поддерживать разговор.

Дни потянулись как-то медленно и скучно. Навалило снегу, приходилось регулярно назначать людей на расчистку. Хорошо хоть для расчистки ближайших дорог и подъездных путей выделили трактор. Откуда его пригнали, не знаю, но работал на нем пленный русский солдат. Вид у него был настолько обреченный и унылый, что вызывал еще большую злость к немцам. А злиться мне нельзя. Вернувшись как-то в расположение, был атакован посланцем из штаба батальона. Скоро уже Новый год, фрицы вовсю готовились его встречать. Как дети прям. Если б мне в той жизни было меньше лет, я, может, был бы тоже в восторге, а так смотрел на подчинённых благожелательно, поощряя их начинания.

– Получите, господин обер-лейтенант! – мне подали конверт, запечатанный большой печатью, а затем и журнал, в котором я расписался. Подпись была слабым местом в моей истории, я видел только один ее образец. Когда завалил этого Шульца, в его вещах нашел какую-то квитанцию, в ней он расписывался о получении посылки, вот ее, наблатыкавшись, я и ставил теперь везде.

Конверт я распечатал, вернувшись в казарму, и охренел. Завтра общий сбор батальона. Мы должны выдвинуться утром, в составе роты. В восьми километрах отсюда состоится встреча с командиром батальона, там и получим дальнейшие указания. Ни хрена себе, мне чего, воевать теперь идти? Не, надо валить отсюда. Как дать знать о себе Левитину, я знал, но для этого мне необходимо отлучиться.

– Я хочу прогуляться, завтра выход, подышу свежим воздухом, – сообщил я денщику и вышел под вечер из деревни. Шел спокойно, это не запрещено, но все же старался быть внимательным. Оказалось, это была не лишняя предосторожность. Я еще до леса не добрался, а уже заметил хвост. И это был не мой денщик или заместитель. Два солдата, абсолютно незнакомых, следовали открыто, но не догоняли. Черт, мне до речки нужно добраться, там еще бревно искать, куда записку заложить. Партизаны указали место, но вживую я его еще не видел. Было очевидно, что спокойно мне это сделать не дадут. Ну и хрен с ними, будь что будет. Да и когда еще партизаны сюда проберутся и проверят нычку? Вот и я думаю, что нескоро.

Продолжая делать вид, что мне ужасно нравится просто так гулять по округе, я, сделав большой круг, вернулся в ППД. Практически сразу увиденное возле штаба удивило и заинтересовало до крайности. Возле штаба, куда я совсем недавно ходил, стояли несколько единиц немецкой техники. Первым в глаза бросился незнакомый «Ганомаг». Местные-то все мне уже знакомы, а у этого и номер другой, да и эмблема части незнакома. Прямо за ним стояли аж четыре тяжелых мотоцикла и шикарный «Мерседес». Замыкал невиданную ранее колонну небольшой автомобильчик-внедорожник. Есть у немчуры такие, в основном у командиров гренадерских батальонов.