Чужой для всех. Книга 2

— Можно потянуть время, вмешавшись в будущие события. Для этого надо изменить направления в развитии танкостроения. Основной упор сделать на массовый выпуск, уже проверенных в боях, средних танков Pz-1V, как Т-34 у русских. Установить на них длинноствольные 75 мм пушки, для борьбы с тяжелыми танками. По возможности оснастить активными приборами ночного видения. И на базе этих танков создать новые боеспособные мобильные танковые бригады, с хорошо организованной подвижной противовоздушной обороной. Конечно, «Тигры» и «Пантеры» выпускать, но только отработанные серии, типа Ausf G, касаемо Пантеры, но в небольшом количестве, как ядро этих бригад. Основная задача — это выпуск максимально большего количества средних танков. Фронты остро нуждаются в моторизованной технике. Прекратить любые новые проекты. Это касается и для других видов вооружений. Кретинизм «панцерваффе» во второй половине войны просто уникален. От 46 тонн (вес Пантеры) и 57 тонн (вес Тигра) перешли к выпуску Королевских тигров в 68 тонн, Ягдтигров в 74 тонны и далее первые образцы: Лев — 100 тонн, Маус — 188 тонн и приступили к проектированию «Крысы» Гротте…? Где взять столько металла, Франц? Идеи были абсурдны изначально.

— Ты прав. Министр вооружений Шпеер не мог не видеть этот бред. Видимо, такие проекты утверждались Гитлером. Быть великим во всем — стремление любого диктатора.

— Да, это так, но оставим пока диктаторов в покое. Нам надо сформировать бригады, обучить экипажи современному бою, провести боевое слаживание. Все должно проходить в большой секретности. На должность командующего этой тайной армии предлагаю генерала Вейдлинга. Его корпус понес сильные потери в ходе операции «Багратион» и отошел на переформирование. Мы его знаем. Он достойный кандидат.

— Еще бы, Клаус, — обрадовался Франц такому предложению. — Тем более, я собираюсь с ним встретиться.

— Тайная армия будет главным резервом ставки и главной козырной картой Вермахта в конце 1944 года. Мы ее применим не против русских армий, а против механизированных англо-американских бригад на Западном фронте. Время «Ч» назначу я.

Не ожидая твоего вопроса, отвечу, почему применим не против русских, которые нацелились на Берлин, а против американского контингента. Военный потенциал СССР, мощь Красной Амии, к этому времени превосходит Вермахт, поэтому тягаться с ними будет очень тяжело. Еще большее значение имеет боевой дух русских солдат. Этих качеств нет ни в одной армии мира.

Даже зная дату наступления русских, численность их группировок, направления основных ударов фронтов, наши генералы все рано проиграют битвы. Операция Багратион, тому яркий пример. Будет только больше жертв с обеих сторон. Введение дополнительной армии не изменит стратегической ситуации на Восточном фронте. Берлин будет взят если не 2 мая, то, к примеру — 7 ноября. Слишком много страданий перенес этот народ от фашизма, слишком сильна воля их армий к победе. Победу у русских не отнять.

А вот, надрать задницу «пиндосам», мы сумеем с помощью этой тайно-сформированной и подготовленной танковой армии.

— Что еще за пиндосы, — удивился майор Ольбрихт.

— Этим словом русские так любовно прозвали американцев в наше время. Что означает сия фраза — не знаю. Наверное, русский мат.

— А. а-а, — многозначительно усмехнулся Франц.

— В нужном месте и в нужное время, — продолжал свои теоретические рассуждения Клаус, — зная расположение англо-американских войск, их боевой состав, место базирования авиации и тому подобное, скорректировав планы Моделя, он будет там главным закоперщиком, введя наши отмобилизованные и обученные бригады, мы сможем разгромить янки. Это будет одно из лучших сражений второй мировой войны. Начав наступление, мы отбросим их к морю. В это время надо устранить фюрера и создать коалиционное правительство. Думаю, сер Рузвельт и сер Черчилль пойдут с нами на перемирие. Высвободившие войска направить на защиту Берлина. Война затянется. Сместится время. Здесь и холодная война между Советами и Америкой на подходе. В мире произойдут новые расстановки сил. Появится атомная бомба. Германия выходит из войны путем мирных переговоров без позорной капитуляции. Это будет единственным утешением для немцев.

— Красиво говоришь, Клаус, — добродушно усмехнулся Франц. — Твоя фамилия не Артур Шопенгауэр, а Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен. Без решения Гитлера, даже муха не пролетит в Германии не то, что бы сформировать целую танковую армию.

— Ничего, — спокойно отреагировал мозговой друг, — пойдешь к фюреру на поклон, прогнешься, подыграешь. Встречу подготовим заранее. Придется вести переговори и с Гудерианом, и Шпеером, и Моделем. Но вначале нужно встретиться с генералом Вейдлингом. Через него будем действовать поэтапно, без суеты. Доверься мне.

— Хорошо, Клаус. Пока не очень убедительно, но красиво. Я устал. Хочу искупаться.

— Дослушай и пойдешь. Не так часто мы откровенничаем друг с другом.

— Даю тебе десять минут.