Чужой Дозор

– Они дали тебе… это. – Бабушка подцепила надетую на шею Эрнесто цепочку. На ней висел кулон – кусок неправильной формы оплавленного зеленого стекла, внутри которого, будто в янтаре, виднелись крошки камня и дерева; снаружи кулон был причудливо оплетен металлической проволокой. – Пока ты носишь его, Тьма, поселившаяся в тебе, не сможет закончить начатое и взять над тобой верх. Но если ты его снимешь, если ты его потеряешь, тогда Тьма обовьет тебя своими руками, и ты ей подчинишься – раньше или позже.

– То есть точно так же, как с астмой, – усмехнулся Эрнесто, стряхивая с себя паутину мистицизма и рационально обрабатывая полученную от бабушки информацию. – Болезнь со мной навсегда, но если регулярно принимать лекарство, то можно жить нормальной жизнью. Что ж, это мне хорошо знакомо, – бодро закончил он, вертя в пальцах необычный амулет.

– Нет, это тебе не знакомо, – неожиданно жестко возразила бабушка Паола и с силой стиснула Эрнесто руки. – Тьма, захватившая тебя, – это не болезнь, это намного страшнее. Поэтому, прошу тебя, Тэтэ, запомни мои слова: никогда – никогда! – не расставайся с этим амулетом. Пока он с тобой, ты остаешься тем, кто ты есть. Без него Тьма заставит тебя творить страшные вещи, и тогда ты станешь настоящим Темным.

Только тут Эрнесто заметил, как устала и осунулась бабушка, присевшая на край его кровати, какой бледной, старенькой и хрупкой казалась она в неярком утреннем свете, и его охватило раскаяние. Бабушка всю ночь провела рядом с внуком, творя свои странные ритуалы, беззаветно отдавая все свои силы и веря, что помогает ему.

– Я все понял, абуэла, – заверил он и нежно обнял старушку. – Я все сделаю, как ты велела. А сейчас тебе самой надо отдохнуть.

– Да, мне надо отдохнуть, – согласила та.

Остаться у них в доме бабушка Паола, однако, отказалась, заявив, что лучше всего она сможет отдохнуть у себя дома, в хижине на отшибе Кордовы, построенной у самой кромки джунглей.

Эрнесто проводил абуэлу до дверей ее дома и, вновь перехватив ее встревоженный взгляд с невысказанным вопросом в глазах, еще раз заверил, что все сделает так, как она наказала.

– Береги себя, Тэтэ, – попросила на прощание она.

– Обязательно, – заверил Эрнесто и поцеловал морщинистую щеку. – Я скоро тебя навещу, – пообещал он.

Это был последний раз, когда кто-то называл его Тэтэ.

И последний раз, когда он видел абуэлу в живых.

Но конечно же, тогда Эрнесто этого не знал и был уверен, что обязательно выполнит свое обещание навестить бабушку.

Когда человек строит планы, жизнь частенько вносит в них свои коррективы – и следующие несколько лет Эрнесто провел вдали от родины, там, куда всегда подсознательно стремился попасть – в эпицентре событий, меняющих историю целых народов и стран.

Начиналось все довольно заурядно: почувствовав себя окончательно выздоровевшим – даже астма его больше не беспокоила! – Эрнесто официально расстался с красавицей Чинчиной и уехал в Буэнос-Айрес, где за год закончил обучение в университете и получил диплом врача со специализацией аллерголога.

Незадолго до выпуска он получил письмо от Миаля, тот по-прежнему работал в лепрозории в Венесуэле и звал Эрнесто в гости на свою свадьбу. Легкий на подъем Эрнесто мигом собрался в путь.

Он рассчитывал добраться до Венесуэлы за неделю-другую, провести там несколько дней и прямиком со свадьбы отправиться обратно домой, но в итоге его путешествие растянулось на месяцы. На границе с Перу Эрнесто задержали пограничники за то, что с собой у того были брошюры революционного содержания. Когда его отпустили, Эрнесто добрался до Эквадора и попытался получить там визу в Колумбию, однако в Колумбии только что случился переворот, и в визе молодому иностранцу подозрительного вида отказали. И тогда Эрнесто пришлось ехать в обход, через Панаму.

В Панаме, узнав о готовящемся вторжении США в Гватемалу, он тут же загорелся идеей участия в освободительной борьбе, и свадьба друга отступила на второй план. Эрнесто послал Миалю открытку: «Амиго, я еду в Гватемалу, там вот-вот случится революция. Поздравь от меня невесту, ей очень повезло» – и автостопом отправился в Коста-Рику. По пути грузовик, в котором он ехал, попал в тропический ливень и перевернулся; в этой аварии Эрнесто серьезно повредил руку, и ему пришлось на некоторое время задержаться в местном госпитале. За то время, что он в нем провел, Эрнесто как магнит притянул к себе небольшую компанию молодых единомышленников, всех как на подбор идейных революционеров и борцов за свободу. С ними он доехал до Сан-Сальвадора, а уже оттуда наконец-то прибыл в Гватемалу – в лохмотьях, со сбитыми в кровь ногами, без денег и какого-либо имущества, с одной лишь верой в правое дело и горячей решимостью помочь.

В Гватемале Эрнесто и встретил Хильду.

Деятельная перуанская женщина очаровала Эрнесто непоколебимыми революционными взглядами, знанием Горького и Толстого и статусом политической беженки, пострадавшей за участие в освободительном движении у себя на родине. К тому же она ничем не напоминала Сол, и Эрнесто был этому только рад.