Чужой: Изоляция

И тут она заметила знакомую красную обертку, торчащую из кармана куртки Махони. Снова опустившись на колени – на этот раз медленнее, – Аманда запустила руку в карман покойника и вытащила плитку «Фремон». Плитки эти, дешевые, небольшие, питательные и по-настоящему вкусные, помогли ей выжить, особенно во время долгих смен, когда не получалось уйти на перерыв. А если и получалось, частенько ей было нечем заплатить за обед. Плитки спасали, и сейчас один только вид упаковки заставил ее возрадоваться впервые за…

По правде говоря, Аманда не могла вспомнить, когда в последний раз чему-либо радовалась. Наверное, предпоследнему письму мамы с «Ностромо» перед тем, как команда погрузилась в криосон. Следующее сообщение ее не обрадовало, потому что Аманда знала – оно станет последним.

За два с половиной десятилетия жизни единственные радостные воспоминания ее были связаны с мамой.

«И, разумеется, она меня покинула. Спасибо, мам. Все, что мне осталось – это пытаться тебя найти в тщетной надежде снова обрести то, ради чего стоит жить».

Угрюмо разорвав обертку, Аманда откусила сразу треть плитки и подошла к терминалу, чтобы взглянуть на карту. Требовалось найти ближайшую остановку. Проглотив последний кусочек, она повернулась и напоследок взглянула на тело Махони.

– Надо было тебе оставаться там. Те, кто оказываются рядом со мной – умирают. Или исчезают без следа. Или просто спиваются, – бросив на покойника обертку, она добавила: – И спасибо за «Фремон».

С этими словами Аманда вошла в лифт, на котором приехал Махони. От напряжения (да еще и после плитки) во рту пересохло, так что она прикончила третью бутылку воды.

Лифт увез ее на два уровня вниз, и до транспортного узла оставалось не больше сотни шагов. Аманда перешла на бег трусцой, но вскоре, у самого входа в терминал голоса впереди заставили ее прижаться к стене.

– Эй, транспортная сеть включилась! – воскликнул писклявый голос.

– Класс, давайте убираться отсюда, – ответил хриплый.

– Торговый центр! – сказал Пискля. – У тамошних сволочей до черта всяких припасов.

– Торговый центр зачистим позже, – новый голос звучал глубже и властно. – Синклер вышел на связь. Он хочет, чтобы мы вернулись на базу.

Аманда украдкой заглянула в транспортный терминал и увидела троих мужчин в защитном снаряжении с эмблемой сил безопасности «Сигсон» на спинах.

«Еще несколько ни на что не способных охранников, – мрачно подумала девушка. – Обожаю эту станцию».

– Может, Синклер нашел цель для набега получше? – спросил Хрипун.

– Или способ убраться с этой мусорной кучи? – добавил Пискля.

– Скоро узнаем, – ответил мужчина с глубоким голосом. – Но давайте держаться вместе. Не разделяемся. Чем нас больше, тем безопаснее.

– Ну, не знаю, – засомневался Хрипун. – Эта тварь выглядит… ну, непобедимой.

– Да? Один добрый выстрел, и я остановлю этого сукина сына.

Аманда едва удержалась от смеха при виде бравады Пискли. Он совершенно точно еще не встречался с этим существом. В этот момент к станции подошел вагон, и трио скрылось внутри.

«Ну, удачи, парни».

Аманда подождала, пока этот вагон уедет, и только потом вышла в зал и вызвала следующий. Ждать пришлось всего несколько минут. Вскоре Аманда добралась до нужной остановки и коснулась наушника.

– Уэйтс? Я на станции «Контора маршала». Вы где?

В ухе раздался голос Уэйтса:

– Поднимайся по лестнице, затем поверни направо. Не пропустишь.

– Что, и никакой торжественной встречи?

– Поднимайся давай.

Аманда покачала головой. Съев плитку, она почувствовала себя лучше, хотя и подозревала, что это ненадолго. Взбежав по лестнице, она прошла в открытую дверь. Уэйтс сидел за столом и читал что-то с пада. Слева за огромным окном открывался вид на отсек жизнеобеспечения. На одной из кроватей лежала Тейлор с капельницей в руке. Рану на животе наконец обработали как положено, и женщина спала. Сэмюэльс сидел в кресле рядом с ней.

– Как она? – немедленно поинтересовалась Аманда.

– Состояние стабильное, – Уэйтс даже не поднял взгляд от пада. – Довольно скоро очнется и сможет встать. И – ура, ты сумела запустить транспортную систему, так что сдается мне, мы квиты.

– Поцелуй меня в жопу, маршал.

Уэйтс резко вскинул голову, но злость на лице быстро сменилась усталой улыбкой, стоило ему узнать собственную фразу.

– Может, потом, когда это все закончится.

– А это когда точно будет?

– Когда этот гребаный таракан на стероидах помрет.

– Аминь, – проворчала Аманда. – А карцер ведь тоже здесь?

– Да, а что? – Уэйтс прищурился. – Гражданский арест произвести хочешь?

– Нет. Ты говорил, у вас тут капитан «Анесидоры».

– Ага, Марлоу, – Уэйтс откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. – Ты ведь это не всерьез, а, Рипли?

– Маршал, единственная причина, по которой я прилетела на эту прогнившую консервную банку – это то, что ваш заключенный нашел регистратор с корабля, на котором служила моя мать. Она пропала пятнадцать лет назад.

Секунду Уэйтс просто смотрел на нее, а потом опустил руки.

– Ладно. Это я могу понять. Хорошо, иди и общайся.

– Спасибо.

Аманда повернулась к выходу.