Чужой: Холодная кузница

– Это план, черт возьми! Как только Дориан окажется на борту, мы нажимаем кнопку и прикрываем эту лавочку к чертям. А теперь успокойся, девочка!

– Пошел ты, шовинист конченый! – ругается Сьюзен, садясь рядом с ним. – Это еще не конец. Дориан услышит об этом, когда придет время, и…

– Вновь прибывший, – сообщает Гайя. – Неизвестный объект.

Кен гримасничает, а затем кричит:

– Идите на свой челнок, кретины!

Они ждут, слушая отдаленный звук сирен RB-232.

– Вновь прибывший: неизвестный объект.

Кен смотрит на Сьюзен и на Монтрелла, после чего пожимает плечами. Его глаза выражают единственный вопрос: «Что, черт возьми, происходит с этими людьми?»

– Вновь прибывший: неизвестный объект.

– Да, Гайя, мы слышали тебя! – отвечает Кен. – Сьюзен, ты не могла бы пойти и объяснить этим придуркам в стыковочном отсеке, что это не их корабль? А потом любезно послать их отсюда ко всем чертям.

Сьюзен отстегивается и поднимается; у нее горят щеки, она явно раздражена. Вероятно, это из-за эвакуации. Как только они окажутся в открытом космосе, она снова станет прежней доброй Сью.

Монтрелл молитвенно смотрит вверх:

– Гайя, это было одно и то же утверждение три раза, или на корабле трое вновь прибывших?

– Трое вновь прибывших, – отвечает Гайя.

Кен поглаживает усы.

– Что ж, это не имеет значения, потому что они все должны уйти с корабля. Их спасательные челноки находятся по соседству. Сьюзен, ты можешь разобраться? – Кен произносит последнее предложение громче, будто она глухая.

– Пошел ты, Кенни, – бормочет Спитери, направляясь к двери.

Но едва дойдя до порога, она тут же замирает. Колючий черный хребет вырывается из ее спины, растягиваясь на целый ярд. Сначала создается впечатление, что окровавленный позвоночник девушки просто вырвался из ее туловища, и Кен изо всех сил пытается рассмотреть то, что видит.

Позвоночник черный.

Кости человека не черные.

И почему вообще позвоночник Сью вырвался из ее тела? Что за странная крючковатая штука на другом его конце? Спустя секунду он понимает, что вне зависимости от того, что произошло со Сьюзен Спитери, она определенно мертва.

Возле тела Спитери движется какой-то темный силуэт. Кен не видит, кому он принадлежит. Длинные черные когти обхватывают череп Сьюзен. Хлопок, брызги крови – и крошечная пасть вырывается из ее затылка. Тело девушки падает, и появляется клубок бьющихся, хитиновых конечностей. Он набрасывается на труп, прижимается к каждому свободному кусочку мяса, с легкостью разделывает ее на части, словно приготовленную рыбу. Кен видит четыре конечности, туловище и бедра, вытянутый череп и бьющий хвост. Однако это не одно из божьих созданий. Это отродье сатаны.

Мужчины затихают, слушая сигналы тревоги и тошнотворный хруст разрываемой окровавленной плоти Сьюзен. Затем Кен вспоминает про оружие.

«Афинянин» делает для Компании много грязной работы, и Кен вспоминает, что на днях какой-то чертов колонист собирался отомстить за увольнение. Его рука ползет под консоль в поисках пистолета. Он знает, что у него будет только один шанс, поэтому выстрел должен быть точным. Череп существа – немаленькая цель, и, безусловно, пуля может нанести достаточный урон.

Его рука находит деревянную рукоять, пальцы скользят по ней, готовые вытащить пистолет. Другой рукой Кен расстегивает ремень безопасности и медленно поднимается, решаясь на выстрел.

Затем Монтрелл прерывает кровавый пир чудовища своим криком.

Существо шипит яростнее любой большой кошки или ядовитой змеи. Кошмарное создание готовится к нападению. Кен вытаскивает пистолет и делает три выстрела. Пули попадают в цель. Чудовище подпрыгивает с каждым ударом, но брызг крови нет, и оно, конечно, не умирает. Кен замечает серебристый блеск между двумя открытыми ребрами, где застряла одна из пуль.

Существо издает оглушающий крик и бросает то, что осталось от Сьюзен. Кен поднимает пистолет, чтобы выстрелить снова, но на мост пробираются еще два чудовища.

– Черт… – начинает Кен.

Окончить фразу ему уже не суждено – одно из существ вонзает когти в его грудь. Ребра Кена ломаются, как грудка индейки в День благодарения. Сильнейшая боль охватывает каждый дюйм его тела. Он не может кричать, не может поднять руки, чтобы защитить лицо от капающей из зубастой пасти слюны.

Но что самое главное – он не может отодвинуться от активного рычага, который находится под ним.

Если бы тело Кена не было охвачено болевым шоком, то он бы услышал, что корабль издает всевозможные сигналы тревоги. Он бы понял, что отправил «Афинянина» крутиться по спирали на полном ходу. Он бы узнал вибрацию и металлический скрежет стыковочного зажима, сдвигающегося со своих креплений и забирающего вместе с собой добрую часть стены стыковочного отсека.

Затем корабль декомпрессируется до вакуума, и все звуки стихают.

16. Воздействие

Для Блю это был день, в который все происходит в первый раз.

Впервые она слышала стрельбу на станции. В первый раз поняла, насколько остальная часть экипажа ее ненавидит. Наконец, это первый раз, когда она посчитала самопожертвование действенным планом.