Чужой мир

На следующий день женщина с девочками встретила еще немало местных жителей, передвигающихся на вонючих повозках без лошадей, но так и не смогла привлечь ничьего внимания. Доведенная до отчаяния Таверия решилась на страшное для нее деяние — воровство. Но ей надо было накормить детей! Она зашла в какую-то лавку, присмотрелась к тому, что покупают люди, на что пришлось потратить немало времени, поскольку дома таких огромных лавок не было, и набрала в полупрозрачные пакеты с непонятными надписями разных колбас, хлеба и выпечки.

Не успела женщина выйти наружу, как с ней произошло нечто странное. В глазах потемнело, и она вместе с девочками оказалась внутри убежища. Дверь закрылась, и мир вокруг начал снова сереть. Все, кто вошел в нее в Таураде, снова оказались здесь. Судя по тому, что стенами снова воцарилась серая хмарь, убежище покинуло мир двух солнц, отправившись еще куда-то.

С тех пор прошло три года, за это время убежище посетило больше двухсот пятидесяти разных миров, населенных и не населенных, но нигде и никто не видел его узников. А отпускать их убежище не хотело, позволяя пребывать в любом мире не более трех суток, после чего выдергивало отовсюду и снова отправлялось в путь. Эти дни относительной свободы женщины и дети тратили на заготовку продовольствия, они давно не гнушались воровством, если попадали в населенную местность. А не попадали, так собирали дары леса. Запасы дров в убежище были давно созданы, а из камней сложены очаги, посуду захватили из населенных миров, так что готовить еду было на чем. По возможности внутрь тащили все, что казалось съедобным.

За эти годы погибли четыре девушки, а потом и воспитательница Лимания — они отравились чем-то в очередном мире и умерли в страшных муках, исходя черной пеной. Остальные, к счастью, выжили. Мертвых сожгли, а пепел развеяли. Но хуже всего, что месяц назад учительница, госпожа Калария, упала в яму и сломала спину. Несколько дней промучилась и отдала богам душу. Таверия осталась единственной взрослой среди девочек, самой старшей из которых едва исполнилось четырнадцать лет.

Последние восемь миров оказались очень скудны на пропитание, а людей там встретить не удалось. Узники убежища сильно оголодали, стали похожи на привидения синяками под глазами и худобой, напоминая собой скелеты. Надеялись только на то, что в следующем мире повезет.

На сей раз убежище оказалось возле гигантской башни, в родном городе Таверия таких никогда не видела и не представляла, что их вообще можно построить. Дети разбежались по сторонам в поисках съестного и, по их словам, встретили людей. Которые, конечно же, их не видели и не слышали.

Со вздохом поднявшись, воспитательница поковыляла в сторону, где девочки что-то обсуждали. Прислушавшись, она с удивлением услышала, что только что какой-то важный господин пришел через светящуюся рамку, и красивая белокурая девушка о чем-то ему рассказывает.

Подойдя, она увидела висящую в воздухе огромную штуковину, из которой как раз вылез человек в серебристом комбинезоне. Прямо перед Таверией стоял строгого вида пожилой, почти полностью седой мужчина и внимательно слушал что-то говорящую ему девушку. Язык был, конечно, незнаком, поэтому понять разговор воспитательница не смогла. Затем седой явно что-то спросил, белокурая ответила. Одновременно перед ней возникла прямо в воздухе какая-то сложная схема, в которую девушка принялась тыкать пальцем, явно доказывая что-то свое. Важный господин вскинул бровь, однако согласно кивнул, после чего начал что-то непонятное делать.

Увидев сплетающиеся в подобие показанной девушкой схемы туманные полосы, постреливающие искорками, Таверия поспешила отойти на несколько шагов и детям велела сделать то же самое. Слишком это походило на то, что творили маги из королевской свиты. А значит — опасно!

Туманная схема все усложнялась и усложнялась, затем, окончательно сформировавшись, полыхнула белым огнем. Раздался треск, словно что-то порвалось, важный господин раздвинул нечто невидимое руками и уставился на Таверию, как будто видел ее. А затем двинул рукой, и воспитательницу потащило к нему. Но это значило, что он ее действительно видит!

— Помогите, умоляю! — сложила руки перед лицом женщина. — Мы в большой беде! Помогите!

Седой что-то невнятно пробурчал, затем пошевелил пальцами, и Таверии на мгновение стало дурно, ей показалось, что внутри головы пробежались чьи-то ловкие пальцы. А затем незнакомец вдруг заговорил понятно. Он говорил на неизвестном языке, но воспитательница все понимала!

— Кто вы и что здесь делаете? Почему скрываетесь?

— Помогите! — повторила просьбу женщина. — Мы с детьми в большой беде! Я осталась последняя из взрослых, со мной двадцать семь девочек от десяти до четырнадцати лет! Мы умираем от голода! Последние восемь миров не дали сделать почти никаких запасов…

— Ничего не понимаю, — покачал головой незнакомец. — Рассказывайте по порядку. Да, я наложил на вас языковую маску русского языка, а на себя — маску вашего. Иначе мы не поняли бы друг друга.