Чужой среди чужих

— Даже не надейтесь отвлечь меня сторонними разговорами, Кадзи–сан! — Шут многозначительно качнул пистолетом. — Ваша подготовка заслуживает всяких похвал, но выстрелить я успею в любом случае.

— Что вы хотите этим сказать?

— Не сложно догадаться, о чем вы думаете. И я прошу вас делать это чуть тише, у меня от ваших мыслей болит голова.

"На самом деле она всегда болит".

— Хорошо, тогда буду краток. Кто вы и что вам нужно?

— Вопрос в том, кто вы. Определились бы для начала, кому служите — NERV, комитету SEELE, японской разведке или собственным болезненным понятиям о морали и комплексу вины.

— Не понимаю о чем вы, я просто провожу плановую инспекцию работы института…

— Не далее как пятнадцать минут назад вы доставили в кабинет Командующего Икари, так же именуемый Верхней Догмой, контейнер, содержащий в себе эмбриональную форму существа, носящего кодовое имя "Адам". Вам хорошо доверяют, раз посвятили в тайну истинной причины Второго Удара, но вам этого мало, вы хотите понять самую изначальную суть происходящих событий. Ради этого вы прозакладывали то немногое, что имели в жизни, начиная женщиной и заканчивая собственной жизнью. В глубине души вы понимаете, что ваше предприятие практически безнадежно, но, тем не менее, с упорством достойным лучшего применения вы продолжаете все глубже лезть в бутылку. Вы врете самому себе, оправдываетесь тем, что пытаетесь найти людей, что спровоцировали катастрофу Второго Удара, но подсознательно просто хотите, что бы вас в итоге пристрелили. Так же, как это случилось с Комацу. — Шут хмыкнул. — Надеетесь искупить вину? Я не слишком люблю говорить очевидные истины, но вашему брату сейчас глубоко фиолетово, что произошло той ночью на военном продуктовом складе, и каким образом солдаты нашли вашу берлогу в брошенном доме. Просто потому, что он мертв.

На лице Кадзи не дрогнул ни единый мускул, дыхание оставалось ровным а тело расслабленным, но в психическим спектре он сейчас выглядел чем–то средним между извергающимся вулканом и торнадо.

"Ого, вот это выдержка".

— Чего вы хотите добиться, выкладывая мне это? — холодно спросил инспектор.

— Обернитесь, — лениво ответил Шут.

Кадзи выполнил приказ и с трудом сдержал вопль ужаса — у задней стенки лифта, почти касаясь его, стоял Комацу, именно таким, каким он его запомнил. Та же драная куртка с чужого плеча, вихрастые слипшиеся волосы, правый глаз глядит с весельем и озорством. Но левого глаза нет, как нет и целой трети черепа, лопнувшего от попадания армейской пули, и тело почти разорвано пополам выпущенной в упор автоматной очередью. Он не мог быть здесь, он давно погиб, остался вместе с остальными мертвыми товарищами, не похороненным лежать на пыльных досках! Но вот он, стоит во плоти, протянешь руку — можно ощутить пальцами тепло еще струящейся из ран крови, и шероховатость синтетической ткани одежды, и даже запах тот же, запах давно не мытого тела и рыбных консервов, которые они ели на ужин в тот вечер.

— Кадзи–кун… — одними губами прошептал Шут.

— Кадзи–кун! — топнул ногой Комацу.

— Ты дурак…

— Ты дурак!

— Тебе достался шанс один из миллиона…

— Тебе достался шанс один из миллиона! — Котацу обвиняющее ткнул пальцем в Кадзи.

— Ты мог прожить жизнь за нас двоих, но упустил эту возможность…

— Ты мог прожить жизнь за нас двоих, но упустил эту возможность!

Мертвый мальчик умолк, и облокотился на стенку, мрачно скрестив руки на изуродованной груди.

— Нечасто тени прошлого снисходят до прямой беседы с вами, смертными, должен заметить, — все так же лениво проговорил Шут, поигрывая пистолетом. — Даже если их очень хорошо попросить.

Комацу исчез как–то разом, словно его и не было, и Кадзи медленно развернулся к уборщику. Он еще держал себя в руках, но лицо было бледным, и его явно била нервная дрожь.

— Кто вы такой? — выдавил он хрипло.

Шут мысленно усмехнулся, прикидывая, в какой пропорции смешать правду и ложь.

— Вы можете звать меня Александром, в данный момент я пользуюсь этим именем для удобства. Во Втором отделе NERV, с которым я иногда на досуге играю в кошки–мышки, меня зовут "Серафимом", чем немало меня огорчают. Что касается моего подлинного имени, — Шут плотоядно ухмыльнулся. — Простите, Кадзи–сан, но я не знаю, как впихнуть его вам в уши и не разорвать при этом мозгов.

— Я ничего не понимаю.

— И не надо, крепче спать будете. Я скажу вам вот что. Если вы так хотите правды: я вам дам ее. Вы получите предельно полную информацию о деятельности NERV, самые секретные пароли и коды, даже узнаете, какой зубной пастой пользуется Командующий, если вам это вдруг будет интересно. Но взамен я желаю кое–что от вас получить, — Шут подмигнул одним глазом.

— Прощу прощения, моя душа мне пока еще нужна, — вяло попытался отшутиться Кадзи.

— Было бы неплохо конечно, — вздохнул псайкер, не опуская пистолета, — но ваша душа мне без надобности. Мне нужно SEELE.

— Что нужно? — удивился инспектор.