Чужой своим не станет

Нас весьма интересует человек, запечатленный на фотографии (снимок прилагается). По предварительным данным, это гауптштурмфюрер Вильфрид Штольце. Служил в подразделении «Бранденбург-800», затем был переведен в полк «Курфюрст». Очень важны факты его биографии: откуда родом, есть ли у него семья, близкие родственники, дети. Иными словами, нас интересует все, что могло бы подвигнуть его на откровенный разговор с военной контрразведкой. Для получения необходимых данных предлагаю подключить зафронтовую разведку.

Судя по произношению, Штольце родом из Баварии. На выполнение распоряжения вам дается максимум три дня.

Начальник Третьего отдела

государственного управления

контрразведки СМЕРШ

полковник Утехин Г. В.

Закончив писать распоряжение, Георгий Валентинович вызвал адъютанта и коротко распорядился, протягивая фотографию и протоколы предыдущих допросов:

– Немедленно отправить начальнику Третьего отдела контрразведки СМЕРШ Тринадцатой армии Первого Украинского фронта полковнику Александрову.

Глава 15 Попробуй поухаживать

На позициях было темно: ни огонька, ни вспышки. Человеку со стороны ориентироваться здесь было сложно: длинные траншеи, убегающие невесть куда, переходы, пути сообщения. Целый лабиринт! Солдаты, окопавшиеся здесь несколько дней назад, чувствовали себя вполне свободно.

Показав удостоверение караульному, стоявшему у входа во вторую линию траншей, Тимофей спросил:

– Где тут блиндаж старшего лейтенанта Иванцовой?

– А-а, это военврача? – переспросил охотно караульный.

– Да.

– А вот идите по этому переходу, потом повернете направо, в траншею, и сразу увидите ее блиндаж.

Поблагодарив бойца, Романцев отправился в указанную сторону, спиной чувствуя заинтересованный взгляд караульного. Лишь свернув за выступ бруствера, капитан испытал некоторое облегчение. Ощущение было таким, как будто он делает что-то противозаконное.

Зачем ему нужна эта встреча с Татьяной, когда между ними ничего не произойдет и сам он не желает в своей жизни никаких перемен? Женат, любим, счастлив. Что еще нужно? Разве что уцелеть в этой бойне, чтобы можно было прижать к себе любимую.

Романцев шел пригибаясь, стараясь не угодить под шальную пулю. Чем-то этот визит к Татьяне напоминал ему подвиги недавно ушедшей молодости. Тогда он забирался на третий этаж женского общежития, потому что на вахте дежурила строгая вахтерша. Девушку, которую он любил тогда, звали Ольга. В тот момент ему казалось, что эти чувства на всю жизнь, что вряд ли отыщется другая женщина с такой же обворожительной улыбкой. Любовь вскоре ушла, оставив на душе легкий налет разочарования. Незадолго до войны Ольга вышла замуж за студента из параллельной группы, и больше Тимофей о ней ничего не слышал.

А вот и блиндаж с едва поднимавшейся над полем кровлей. Низкая дверца. Уже стоя у порога, капитан почувствовал волнение: если тебе не нужна эта женщина, откуда же возникла тревога? А что, если в это самое время у нее кто-нибудь из командного состава? Ситуация получится двусмысленная, и никакими отговорками вроде давнего знакомства уже не оправдаешься. В какой-то момент Тимофей даже хотел развернуться и уйти, но потом передумал и решительно постучал.

Дверца блиндажа открылась практически сразу, как будто его ждали. В проеме на фоне коптящей керосинки он увидел Татьяну. То ли был виноват сумрачный свет керосиновой лампы, падающий на лицо девушки откуда-то сбоку, то ли у нее и в самом деле было хорошее настроение, но сейчас Иванцова не выглядела такой усталой, как в первую их встречу. Черты ее лица показались капитану значительно свежее.

– Ой, Тимофей! – искренне обрадовалась девушка. – А я уж думала, что ты и не зайдешь. Чего же ты застыл? Проходи!

Преодолевая робость, Тимофей вошел в блиндаж. «Что подумала бы Зоя, если бы сейчас меня увидела? – промелькнуло запоздалое раскаяние. И как утешение, заставляя почувствовать себя невиноватым, промелькнула следующая мысль: «Ты же пришел сюда просто так, чтобы повидаться со своей старой знакомой. Ведь это ровным счетом ничего не значит».

– А я как раз хотела чай пить, ты будешь? – просто спросила Татьяна, как будто их связывали долгие годы дружбы.

– Не откажусь, – произнес Романцев, неожиданно почувствовав себя невероятно легко.