Чужой своим не станет

– Так точно. Гитлера пытались взорвать в его резиденции. Жаль, что не удалось.

– Может, даже и хорошо, что не удалось. Мы этого гада судить будем! А потом повесим на площади! Пусть весь мир видит! Ты говоришь, что этот Штольце пользуется особым расположением Кальтенбруннера?

– Да. А Кальтенбруннер, в свою очередь, имеет право докладывать оперативную информацию напрямую Гитлеру.

– Это хорошо… Будем надеяться, что наш план сработает.

Чай допит. Постепенно закончилось и печенье.

– Разрешите идти, товарищ генерал-полковник?

– Идите и докладывайте мне о малейших передвижениях на фронте.

* * *

Вернувшись в штаб корпуса, полковник Русовой распорядился, чтобы к нему доставили Штольце и пленного радиста.

Через двадцать минут диверсанты сидели напротив полковника. Немного в сторонке разместился Романцев. За прошедшие несколько часов гауптштурмфюрер заметно сдал, ссутулился, щеки ввалились, носогубные складки углубились. На скулах выступила серая густая щетина. На рукава гимнастерки налип мусор. Смотрел вокруг понуро, от прежней бравады не осталось и следа.

Своим внешним видом Штольце озабочен не был. Стало понятно, что за прошедшее время поистрепалась не только его одежда – изменился он сам. Его напыщенная манера держаться улетучилась: голос ослаб, железные интонации исчезли. Взгляд – потухший, усталый, полный безразличия.

За то время, пока они не виделись, немец о многом успел подумать и, похоже, пришел к неутешительному выводу: его семья оказалась уязвимой, а повлиять на ситуацию из плена он не мог.

Теперь перед Романцевым сидел человек, воля которого была надломлена.

Радист оставался спокоен, свой выбор он уже сделал.

Полковник Русовой положил перед Штольце лист бумаги:

– Нужно передать вот такую радиограмму. Очень надеюсь, что все обойдется без сюрпризов, не осложняйте себе жизнь! Что вы здесь можете подправить или добавить, чтобы она выглядела достоверной?

Штольце взял листок. Внимательно прочитал радиограмму. Затем поднял на полковника глаза, в которых на какое-то мгновение блеснула прежняя искра, но тотчас же угасла во тьме зрачков.

Это уже не боец. Сломлен. Раздавлен.

– Сделаю, как вы хотите… Не хватает нескольких тайных знаков, указывающих, что мы работаем не под наблюдением…

– Продолжайте…

– Я бы приписал в конце сообщения: «О следующем сеансе связи сообщу дополнительно». Это значит, что над нами никто не стоит.

– Что ж, хорошо… А теперь поднимаемся, через два часа радиосвязь!

– Я бы посоветовал вам осуществить радиосообщение в лесу. В немецкой разведке очень чувствительные радиопеленгаторы, они могут установить, что радиоэфир проводится из расположения русских войск. Тогда такому радиосообщению будет грош цена!

– Мы учтем ваши замечания. – Посмотрев на дежурного, стоящего в дверях, Русовой приказал: – Арестованных к машине!

После того как пленных увели, Романцев обратился к Русовому:

– Товарищ полковник, Штольце сказал, что должен встретиться с немецким агентом в шесть часов вечера у разрушенной церкви поселка Яровичи. Штольце он не знает, может, вместо него попробовать кого-нибудь другого? Через этого агента мы сможем раскрыть всю сеть.

– Предложение дельное. Но у нас нет времени искать такого человека или приглашать кого-либо со стороны. А наших сотрудников шпион наверняка знает, все-таки он находится среди нас. Мы даже не знаем, как давно он здесь.

– Этим человеком могу быть я. Ведь я здесь недавно… Меня толком никто не знает. Примелькаться я тоже не успел.

– А знаешь, это идея. Давай так и поступим. Мы будем прикрывать тебя, я тоже туда подойду. Очень хочется посмотреть на эту сволочь!

– В это время начинается вечерняя служба.

– Оцепим территорию и будем незаметно дожидаться. Никуда он от нас не денется! Ну а сейчас поехали в лес! Понаблюдаем, как радист передает радиосообщение в Абвер.

Глава 22 Вы не верите в самолет?

Вчера вечером радиационной разведкой было перехвачено сообщение русских:

«Немецкими диверсантами было осуществлено нападение на штаб 91-го стрелкового корпуса. Часть документов была уничтожена во время интенсивного боя, а другую часть диверсантам удалось забрать с собой. Квадрат, в котором произошло нападение, был оцеплен, вдогонку диверсионной группе был отправлен поисковый отряд».

Обергруппенфюрер Кальтенбруннер не сомневался, что нападение на штаб русской армии было совершено диверсионной группой гауптштурмфюрера Штольце, и если с ним ничего не произошло, то в ближайшее время он выйдет на связь. Местность в поисковом районе заболоченная, залесенная, так что у него есть возможность выбраться благополучно. Он из тех счастливчиков, что всегда вытаскивают выигрышный билет.