Cказ о Василисе

— Вставай! — прогремел старый чертознай.

Девушка не пожалела сил, чтобы встать и удержаться на ногах. Ни единая эмоция не отразилась на лице мужчины, хотя он был недоволен. И бой вновь продолжился. Он мог затянуться надолго, но не старому чертознаю и ни молодой колдунье этого не надо было.

Дед и внучка вынужденны были принять решение. И они оба сделали его, поэтому бой был не продолжительным и завершился в короткий промежуток времени.

Молодая чертознайка вынуждена была сражаться. Замёрзшими руками она чертила символы и подкрепляла их заклинаниями. Атаки этих двоих достигли друг друга одновременно. Одежда чертознайки была разорвана в клочья. Девушка была обнажена, а из ран по телу бежали струйки крови. В глазах картина происходящего чуток плыла в тумане, но и деду досталось.

Когда очелье было разорвано Василисиной магией, она увидела облик деда.

На правой стороне виска рос изогнутый рог. Левый глаз был заполнен тьмой. На шеи вздулись тёмно-бордовые и сеточка серо-синюшных вен, они были напряжены. Левая рука покрыта чернотой, а ладонь вытянута, а ногти превращены в когти. Мужчина поддерживал руку правой.

— Дедушка, — вымолвила колдовка.

— За зло, которое ты причиняешь другим людям, приходится платить. Увиденное тобой, — мизерная часть наказания.

Оба были серьёзно покалечены, и видно было, что, когда угодно чей-то нанесенный удар станет решающим для другого. И его сделала Василиса.

На быстрое мгновение уголки губ дядя Егора приподнялись в улыбке, когда заклинание ученицы нанесло по нему удар, сбивая и протаскивая по земле.

Когда Василиса подошла к наставнику, он находился куда в худшем положении по сравнению с ней. Лежал дяля Егор в разорванных лохмотьях, недавно бывшей одеждой на земле, в собственной крови.

Грудь тяжело вздымалась, лицо исказилось от боли, но выплюнув кровавую слизь к ногам, стоявшей перед ним Василисы, он всё же выкрикнул:

— Ну, чего ждёшь! Убей меня за причинённую тебе боль. Отомсти за парня своего. Реальность такова, что ты должна покончить со всем.

Василиса зашептала что-то быстро. Чертознай прикрыл глаза. Он не мог сфокусировать взгляд на воспитаннице, но надобно ли ему видеть лицо, полное боли и желания мести. Эти чувства делают человека жестче и вырезают себя в его душе и на теле.

Всё правильно. Он ответит за всё. А внучка его названая, снимет последнюю печать и силу обретёт, которая своё время не пожелала стать его. Токмо малой частью она с ним поделилась. Видать, не достоин он был того, чтобы заполучить всё. Он обо всём позаботился, пора уж и уйти, оставив всё на преемницу.

Когда последнее слово было произнесено, деда парализовало, а сознанье покинуло его.

— Дедушка, — дрожащим голосом проговорила Василиса, — всё-таки ты беспринципный. Всю мою жизнь выстроил на своих ожиданиях и желаниях.

Не было ненависти. Была горечь, опутавшая сердце чёрными сосудами и распространяющаяся по всему телу, принося мучения. Происходящее в её жизни сложилось в единую картину, — неприглядную, ужасную, но зато в правдивую.

После победы молодой чертознайки над наставником, покрывало из тёмных туч вдруг пошло по швам и стало расходиться под напором ветра. Вскоре купол небосвода был чист.

Победила племянница дядю. А дальше что? Она не согласится приносить его либо кого другого в жертву, чтобы снять последнюю печать. Требуется найти другой способ.

Задрожала земля настолько, что молодая чертознайка, не удержавшись на ногах, упала. Обвалилась часть росстани вниз. Пламя адово взметнулось вверх. И голос раздался:

— Убей дядю! Чтобы последнюю печать снять.

Инстинктивный страх охватил девушку. Подобной силы она не ощущала, пока путешествовала. Тело стало понемногу неметь. Мощь давила, стараясь вызвать дикую боль, в молодой колдовке. Раны, полученные в сражение с дедом, разболелись. Они жгли нещадно, вызвав потоотделение. Каждая солёная капля, что стекала по ране, вызывало желание подвыть и потерять сознание, чтобы не чувствовать никакой боли. Но она должна пройти свой путь до конца. Но сделает она всё по-своему, без чьего либо вмешательства.

— Нет!

— Убей! — прорычало повелительно.

Несчастья от книги этой проклятущей. Она столько жизней и душ забрала. Василиса встала, превозмогая боль, сковавшую грудь. Внутри саднило и ломило кости. Но чертознайка смогла приблизиться к краю пропасти. Жар опалил лицо, на мгновение дышать стало невозможно, и показалось, что ноги подведут хозяйку, и она упадёт в пламя вместе с чёрным артефактом.

Прикрыв глаза, прислушалась к себе, абстрагировавшись от чужого голоса, который продолжал приказывать в её сознание совершить убийство старого и уже не нужного чертозная.

Девушка приложила имеющиеся у неё силы, чтобы чужая воля не могла её захватить. Она не подчинится приказу. «Пускай же сгорит в адовом огне, — усмехнулась девушка невесело и мысленно добавила: — Прискорбно, но это всё, что я могу сделать». И колдовка бросила книгу вниз. Пламя незамедлительно с жадностью поглотило чёрный артефакт.