Clarity (СИ)

Корнелия возвращалась домой раздробленной на куски, оставляя значительную часть себя в этих подземельях.

— Я люблю тебя, — тихо прошептала она, прислонившись горячим лбом к сырой холодной стене за поворотом.

У всех сказок счастливый конец.

Просто это не сказка.

Комментарий к III. Глава 21. У всех сказок счастливый конец

Я извиняюсь перед всеми, кто так долго ждал и чьи надежды не оправдались.

Я с трудом удержалась от соблазна кликнуть в статусе “закончен”, но идея именно в этом. Суровые мрачные ценители реалистичных концовок могут сворачивать работу. Седрик умер, Фобос тоже медленно умирает от одиночества в огромном пустом замке, Корнелия сходит с ума от тоски, а Элион одна в целом мире с разбитым сердцем и уверенностью, что полюбить ее невозможно. Никто не счастлив.

НО! Если вы готовы снизойти до банального хеппи энда, то будет еще одна глава - эпилог.

Дочитав до этого момента, вы, наверное, заметили, сырость текста и проблемы с обоснуем, но я, честно, не имею представления, что с этим можно сделать. Дело в том, что часть этой главы была написана еще года два назад, когда и писала я значительно хуже и понятия не имела, что еще собственно напишу. Просто я обожаю писать первые и последние главы. Правда, когда число страниц переваливает за сотню, то начинаются такие вот проблемы. Я честно пыталась просто переписать заново последние главы, но я так долго к этому шла, что уже никак иначе не вижу окончания фанфика. В общем, жду гневных отзывов и тапок и надеюсь, что хоть кто-нибудь останется со мной до эпилога, не бросив читать на этой провальной главе)

========== III. Глава 22. Последняя ==========

****

— Ну же, девочка, соберись! Сегодня очень важный ужин! — протянул отец из-за двери, вырывая Корнелию из хрупкого сонливого состояния.

Шторы задернуты, свет через них не пробивается, но вернуть ускользающий, хрупкий образ у Корнелии уже не получается. С приглушенным стоном она отворачивается к стене, зарываясь поглубже в одеяло.

— Меня это не волнует, — равнодушно шепчет она, но почему-то ее все равно слышат по ту сторону двери.

По правде сказать, ее уже ничего не волновало.

— Ее никогда ничего не волнует! — словно прочитав мысли дочери, нарочито громко проворчала миссис Хейл. — У отца такой день! Такой день! А она… Лилиан! Почему ты вся в гуаши? Ну что за дети!..

С мрачным удовлетворением Корнелия отметила, что все затихло.

После ее возвращения из Меридиана прошло больше двух месяцев, а тоска никуда не уходила. Казалось, из нее выкачали всю жизнь. Конечно, ей пришлось подправить память родителей, одноклассников, решить вопрос с полицией и учителями. С этим ей помогла справиться Вилл, которая оказалась на удивление чуткой и не доставала ее вопросами. В отличие от многих, Вилл просто умела молчать и не мешать Корнелии проживать жизнь, как ей хочется. А жить ей не хотелось вообще.

Однажды, выйдя на улицу, она в толпе заметила парня, похожего на Седрика, и едва не ринулась за ним. Но это был самообман, ведь Седрик мертв. И она, кажется, вместе с ним.

— Корнелия… Я не знаю, что с тобой происходит, — отцовский голос прервал ее размышления. — Я только знаю, что это серьезно для тебя. И я бы тебя не стал заставлять, если бы это не было важно… Сделай это для меня, Корни…

Голос отца был таким тихим и печальным, сердце Корнелии едва не разорвалось от жалости к отцу. Сейчас они уже об этом не помнят, но, когда Корнелия исчезла, ее семье пришлось многое пережить, и, иногда замечая в глазах отца странное потерянное выражение, Корнелия погружалась еще больше в омут вины. Она была плохой дочерью, плохой подругой и далекой от идеала стражницей. Спасти Седрика у нее не получилось. Провал по всем фронтам.

— Хорошо. Я спущусь через полчаса, — вяло говорит она запертой двери и ей кажется, что с той стороны она слышит вздох облегчения.

— К кому мы едем? — без особого интереса спрашивает она уже в машине.

— К Элиотам, — нараспев произносит папа с театральным всплеском рук, подмигивая хихикающей Лилиан в зеркало заднего вида, когда миссис Хейл вскрикивает и просит держать руль обеими руками. — Они недавно переехали из Сан-Франциско.

— Очень богаты, — деловито добавляет мама, убирая несуществующую пылинку из идеальной прически.

— Мы тоже очень богаты, — вставляет Лилиан, слегка озадачено.

— Нет, мы обеспечены, а не богаты, — важно объяснила миссис Хейл.

Корнелию замутило от напыщенности матери. Все же она сейчас стала очень далека от прежней жизни. Лбом она прислоняется к прохладному стеклу и закрывает глаза, пытаясь представить, что у нее есть машина времени, и сегодня очередной званый ужин у папиного коллеги. Получается паршиво.

— У Элиота есть сын, кстати, — хотел ненароком вставить отец, но у него не вышло сделать это непринужденно, и слова повисли в воздухе. Раскрыв глаза, Корнелия видит в зеркале, как он неловко закусывает губу.

— А, — Корнелия поджала губы. — Понятно.