Coagulopathies (ЛП)

Он тянет руку, как и я ухватываясь за край стола, и продолжает трахать, в тишине раздаются лишь громкие влажные шлепки его бедер о мою задницу. Кайло захлебывается сдавленными вздохами, время от времени пытаясь приглушить мои стоны и скулеж, но больше ничего не говорит. Понемногу я расслабляюсь под ним и закрываю глаза. Не знаю, почему он так расстроен своим членом. Шпоры, проходящиеся по внутренним стенкам каждый раз, когда он вбивается в меня, только усиливают ощущения, приближая к оргазму, как обычно, так что я бы не назвала их недостатком.

Кайло снова обхватывает меня за челюсть и останавливается, только когда его член полностью во мне. Он плавно двигает бедрами, описывая круг, и я судорожно вздыхаю. Господи боже.

— Хочу кончить в тебя, — шепчет он. Я слышу, как он сглатывает, и его голос хрипит. — Весь день только об этом и думал… не могу перестать. Не могу не думать о том, как же сильно я тебя люб…

— Профессор?

По жилам прокатывается холод, и я быстро оборачиваюсь на дверь. Кайло точно так же замирает, так и не договорив; все еще навалившийся на меня всем своим телом, загнавший член, наверное, до самой матки. Мы оба молчим с минуту, пока не раздается тихий стук в дверь. Твою мать, кто-то там снаружи…

Кайло снова закрывает мне ладонью рот, и тут мне совсем не хочется возражать. Я быстро моргаю, но все равно не вижу его лица. Он с трудом сглатывает и прочищает горло, хотя голос у него все равно запыхавшийся.

— Да?

— Это Ханна, я с введения в теорию хаоса, у меня вопрос по домашнему заданию.

Кайло прижимается лбом к моему затылку. Мое сердце сейчас вот-вот вырвется из груди и глаза вывалятся из орбит. Она нас слышала? Ой-ей. Если так, все плохо.

— Я… немного занят, — отвечает Кайло. Он немного отстраняется, вытаскивая член примерно на дюйм. — Если можете, подойдите попозже.

— Ох… конечно. Простите. Просто в расписании указано, что сейчас вы свободны.

Вообще-то я думала, что он вытащит его целиком, раз уж начал разговаривать со своей студенткой, но могу только удивленно моргать, когда Кайло снова вбивается в меня. Я извиваюсь под ним, вся смущенная и удивленная, а еще возбужденная, чувствуя, как член выскальзывает из меня, пока внутри не остается лишь головка. Кайло прочищает горло снова и погружается до упора.

— Я буду свободен… позже. К пяти, — я мотаю головой, и Кайло быстро поправляется. — А… к трем. Сегодня до пяти не могу.

— Хорошо, я зайду попозже. Спасибо, сэр.

— Мгм, до встречи.

Не знаю, ушла она или нет — кажется, я слышу шаги, удаляющиеся прочь, но наверняка не скажу. Кайло, в отличие от меня, не колеблется и через пару секунд принимает снова трахать меня, хотя в этот раз дышит и стонет чуть потише. То, что нас чуть не застукали, ужасно заводит, и я кончаю следом за Кайло, вздрагивая и насаживаясь на дергающийся член, изливающийся в меня. Кайло дергает за рукав толстовки, обнажая мое плечо и впиваясь в него зубами. Он дрожит и стонет, грубо толкаясь напоследок, и стол со скрипом проезжается по полу.

В этот раз узла нет, и Кайло во мне не застревает. Он все еще пытается утихомирить дыхание и обнимает меня, пришпилив к столу, хотя уже привычную панику и дискомфорт, которую снимает только поглаживание по железе, я не чувствую. Это здорово. Можно просто расслабиться. Похоже, жизнь действительно налаживается.

Кайло глубоко вздыхает. Он целует меня в щеку, и я поворачиваю к нему голову, чтобы поймать его губы.

— За это, — мурлыкает он, — тебе и десерт положен.

— О, это так щедро с твоей стороны, — бормочу я в ответ, закрыв глаза и вздернув бровь.

— Сегодня все, что пожелаешь, Рей: Тако Белл, МакДональдс, — его губы блуждают по моему подбородку, оставляя поцелуи. — Плюс десерт.

— Да ты в жизни никогда не рискнешь хотя бы кусочек тако из Тако Белл попробовать.

— …как бы там ни было…

Я возмущенно ахаю, немного оборачиваясь, чтобы посмотреть на Кайло. Он прикрыл глаза и выглядит уставшим, но встречает мой потрясенный взгляд с сарказмом.

— Ты должен хоть один попробовать, — говорю я. — Это обязательное условие.

— Я старый для этого, Рей; у меня желудок от Тако Белл наизнанку вывернется.

— Тебе же тридцать.

Мы выпрямляемся, Кайло берет из коробки салфетку и протягивает мне, чтобы я привела себя в порядок. Я закатываю глаза, когда он продолжает настаивать на том, что слишком стар для фастфуда, и сообщаю ему, что он просто нерешительный трус, и как раз из-за этого его желудок такой чувствительный.

— У моего деда был чувствительный желудок, — отрезает он, застегивая ремень.

— Ну-ну. А мне кажется, что ты просто ведешь себя как ребенок.

Кайло хмурится и вздыхает, продолжая настаивать на том, что это “наследственное”, так что я просто чмокаю его в щеку, наблюдая за тем, как он бубнит, собирая вещи.

О да, кое-кто просто ужасно чувствительный.

========== 28: Propranolol ==========

Так тяжело ждать выходных. И я с нетерпением считаю дни до зимних каникул — до них где-то месяц — а пока приходится довольствоваться выходными и теми несчастными минутами, которые Кайло находит для меня. Их не так уж и много.