Constanta

– Хватит цену себе набивать! – возмутился Горыныч. – Пока вы в деревне веселились, я картошку чистил. Между прочим – и за вас. Давайте, шуты гороховые, открывайте свои кубышки, делитесь. – И, устроившись поудобнее, Горыныч закрыл глаза в ожидании.

– А первый опыт у тебя уже есть, – сказал Ким. – Самый что ни на есть ценный. Как вспоминаешь о девчонках – сразу начинай чистить картошку. Ха-ха-ха!

Глаза Горыныча открылись, ноздри затрепетали, он вскочил, крутя головой в поисках подручных средств – совет требовал достойной расплаты. Однако до этого дело не дошло. Внутри казармы внезапно воцарилась тишина – зычным голосом вестового Гайдук объявил, что ждёт встречи со всеми на плацу.

Вольер был закончен. В результате полной отдачи душевных и физических сил, опоясывая и надёжно изолируя от внешнего мира безымянную поляну, выросла рукотворная железная изгородь. Стоя перед своим творением, бригада наслаждалась моментом заслуженного торжества.

Запертые в бетонной коробке свиньи, словно чувствуя всю важность происходящего, хрюкали и визжали – это был праздник и на их улице.

Радуясь, Рыбкин потирал ладоши.

– Это вещь! Всем таранам теперь конец. Пусть разбиваются.

– Этой ограде сноса нет, – поддакнул Грош. – Переживёт и нас, и свиней.

– Долгие лета! – откликнулся Боронок. – Ржаветь и ржаветь.

– Ржаветь? – встрепенулся Рыбкин. – А мы красить будем. Каждый сезон.

Боронок глянул на него, хотел было углубиться в тему, но памятуя о грядущих экзаменах, осёкся и махнул рукой.

– Истомились Хавроньи, – сказал он. – Чего ждёшь, капитан? Шампанского?

– А-а, – улыбаясь, погрозил ему пальцем капитан. – Самому невтерпёж. То-то же. – И, обращаясь к замершим у ворот фермы свинарям, скомандовал: – Выпускай!

Освобождённые, свиньи выбежали наружу. Старые, средние и молодняк – все одной группой. Постояли, косясь на людей, и управляемые хряком, побежали вдоль границ вольера, по периметру – знакомиться с жизнью за сеткой. Одолев несколько кругов, животные остановились и рассеялись. Обживаться.

Торжество подошло к концу. Попрощавшись с вольером, свиньями, благодарным Рыбкиным и, оставив их наедине, бригада отправилась в казарму. Рыбкин пробыл у вольера до вечера, любуясь контрольными испытаниями студенческого труда. Это занятие так увлекло его, что он совершенно потерялся в пространстве и времени. Перед ужином, едва докричавшись в два голоса, свинари вернули его на землю. Придя в себя, Рыбкин вспомнил, что ничего не ел с самого утра. И уверенный, что наконец-то поймал и держит всех свиней под своим контролем, в узде, под свист бодрой мазурки покинул свой пост.

Ночью на небе было много звёзд. Каждая, искушая, звала в дорогу. Покинув вольер, несколько свиней бежали.

Утро хмурилось. Небосвод был затянут тучами. Казарма просыпалась.

– Налимыч! – окликнул друга Степан, потягиваясь. – Осталось мучиться два дня. Настигла под конец всё-таки муштра. Ты как, в космос не собираешься?

– А зачем? – откликнулся Ким. – Что ему там делать? Космос – это пустота. Вот джунгли – другое дело. Сплошной рай кругом – перед глазами заросли дремучие и непуганая женская туземная нагота…

Смех сотряс насмешников.

Глянув на них искоса, Налимыч пожал плечами. Несмышлёныши пытались вывести из равновесия мудреца.

– Если обижают – скажи, – вмешался Горыныч. – Мы их быстренько проучим. – Он сверкнул глазами на весёлую пару. – Натравим Боронка. Тогда узнают, почём фунт лиха.

Неожиданно перед всеми с зубной щёткой в руке вырос сам Боронок. Конец разговора донёсся до его ушей.

– Кто это здесь поминает меня всуе?

– Я, Тит, предупредил их всех, – выпрямился Горыныч, – пусть только попробуют тебя обидеть – будут иметь дело со мной.

Боронок озадаченно уставился на него.

– Вот такой был разговор, – растерянно захлопал глазами Горыныч.

Внезапно все отвлеклись. Общение прервал запыхавшийся Фатуйма.

– Вы строили свиньям загон? – спросил он.

– Мы, – отозвались все.

– Мигом туда. Капитан Рыбкин зовёт.

Бригада переглянулась.

– Чего это ему приспичило? – недовольно спросил Боронок. – Он, что, не знает, что нам завтракать надо.

– Отставить завтрак! – взвизгнул Фатуйма. – Выполнять приказ!

Конец света. Непредвиденное происшествие. Побег. Ночью три свиньи вырыли подкоп, выбрались наружу и были таковы. К счастью, беглянок удалось догнать в ближайшем перелеске, схватить и вернуть. Но лаз остался. Рыбкин стоял напротив него, снаружи, красный, без фуражки, олицетворяя собой крах всех надежд. Лазы мерещились по всему периметру.

– Какие проблемы, капитан? – бодро спросил Боронок, подходя во главе бригады.

Рыбкин повёл на него мутным взглядом.

– Любуюсь вашим творением, – мрачно ответил он. – Видишь, как свищет – фьють, туда-сюда, свиньями. Есть добровольцы постоять вместо меня?

– Добровольцев нет, – замотал головой Боронок, улыбаясь. – За нас железки стоят.

– А свиньи по лесу бегают! – вскричал в сердцах Рыбкин, теряя остатки контроля над собой.

– Сам виноват, – пожал плечами Боронок. – Развёл таких. Может, они у тебя ещё и летают. Мы при чём?