Corona Borealis (СИ)

Собаки признают его авторитет. Ему достаточно тихо присвистнуть, чтобы один свободолюбивый щенок вскинул бородатую мордашку и тут же кинулся к нему.

"Малыш, - смеётся отшельник, раскрывая объятия. - Малыш!"

 

 

 

Часть 4

 

 

Осень наступает красиво.

Каплей дождя, ползущей по ветке пихты - эта капля когда-нибудь в октябре застынет в иней. Ходом солнца, с каждым днём садящегося всё южнее в фиолетовые тучи.

Осень наступает в шёпоте ветра.

В прожилках осинового листа, с шорохом упавшего на асфальт. В переплетении теней на старом заборе. В резком контрасте лазурного неба и янтарных от света ветвей.

Осень наступает изнутри.

Я наблюдаю, как наступает она, как наступает она мне на пятки, на горло, и любуюсь её вкрадчивой хищной походкой. Магические образы, рисуемые ею, в эти бесконечные дни появляются на стенах домов, мимо которых я прохожу, на кленовых серёжках, на мне. Они появляются так часто и так упорно, что реальность уходит в тень.

Как пожизненно заключённый, под надзором стылого солнца, отпущенный на последнее свидание с родными и близкими, я брожу по маленьким улицам деревеньки, брожу по полю, лесным колеям, по берегу реки. Разрезая телом кисель лицемерия, который сам же и развёл, я заглядываю в воду и пытаюсь увидеть в ней свою совесть.

За плывущими облаками я с трудом различаю её глаза.

- Сегодня это всё кончится, - обещаю я ей. - Продержись до вечера.

 

 

*

 

 

Не сказать, что родителям Алисы сильно нравилась её идея улететь в Америку.

Я бы даже сказал, что эта идея не нравилась никому, кроме неё самой и Даниэля, который, похоже, вознамерился всерьёз прожить с ней до старости. Но, как я уже говорил, локомотив не остановить рукой и планету не сдвинуть с орбиты. Этих двоих ведёт любовь, а потому и скатертью им дорога. Никто не встанет у них на пути. Тем более я.

Передо мной сегодня стоит лишь одна задача: быть паинькой.

С этой мыслью я собирался к Алисе, чтобы попрощаться с ней. Завтра она будет в городе, послезавтра - в аэропорту, а через несколько дней Даниэль встретит её в Вашингтоне. Возможно, её родители сегодня приготовят какой-то торжественный ужин, сестра испечёт торт, а мы в последний раз сходим на реку, посмотрим на небо, перекинемся парочкой привычных замечаний по поводу наступающей осени и её красоты. Потом, когда тени начнут удлиняться или когда солнце закроют тяжёлые вечерние тучи, Алиса скажет: "Мне, наверное, пора". Я отвечу: "Я провожу тебя до поворота". Она улыбнётся: "А потом я тебя". "Да", - скажу я, и мы засмеёмся, потому что это, чёрт подери, смешно.