Corona Borealis (СИ)

Пока мы проходили мимо забора, за которым росла малина (её мы когда-то нагло воровали), Алиса поглядывала туда, куда я ей указал. Она сначала молчала, и я слушал оглушительное стрекотание кузнечиков. Потом, когда мы уже миновали этот участок, она скептически хмыкнула и в последний раз оглянулась на старый дом с голыми окнами.

Как же я ненавидел этот дом.

- Почему ты думаешь, что это сделал он? - спросила Алиса.

- Этот ублюдок, - с оскалом откликнулся я, - грозился застрелить макаровских собак, приходил к нам жаловаться на бездомных щенков, а потом отравил одного из них, рыжего. Это случилось тем утром, когда исчез Малыш. Нетрудно сложить два и два.

- Может, это не он?

- Он.

Мы прошли пару дворов в молчании, и Алиса сказала:

- Тогда это ужасно.

- Знаешь, - я голой рукой рванул крапиву, росшую на обочине, - я искренне желаю зла этому маразматичному куску говна. Скоро я не выдержу и просто подожгу его дом.

- Ты сделаешь только хуже.

- Зато мне будет легче.

- Нет, не будет, - она посмотрела на меня влажными от сочувствия глазами, тёмными и большими, как у уральской ведьмы из бабкиной сказки. - Тебе чуждо насилие.

Зло щурясь на обожженную руку, я не ответил. "Этого уж ты не знаешь, - думал я. - Чуждо или нет, но людей я ненавижу. Скоро я сам начну травить их и ставить на них удавки". Хотя надо признать, что в чём-то Алиса была права. Она всегда в чём-то права. Всё же она знает меня лучше других, лучше тех немногих, кто меня вообще знает. Двенадцать лет крепкой дружбы до прозрачности истончили нас друг для друга.

- Не люблю чувствовать себя беспомощным, - ожесточённо сказал я. - Когда я ничего не могу сделать, мне нужно направить злобу хоть куда-нибудь. Даже если этот старый чёрт невиновен, я всё равно буду его ненавидеть, иначе меня разорвёт изнутри!

Алиса остановилась, и в её блестящих глазах отразились облака.

- Такое осеннее небо, - прошептала она.

- Что?

- Небо. Как осенью.

Я непонимающе уставился на неё.

- Небо никогда не врёт, - продолжила Алиса. - Сейчас тепло, и можно даже подумать, что июль. Стрекочут кузнечики, нагревается песок, ветер южный. Но стоит посмотреть на небо, как тут же понимаешь, что август подходит к концу, - она повернулась ко мне, и ветер качнул тёмную прядь у её острой скулы. - Пошли на поле?