Cosa Nostra история сицилийской мафии

Вечер тридцатого июля оказался одним из самых жарких в году. В заполненном до отказа зале суда горели газовые лампы и дышать было нечем. На прилегающих улицах собрались толпы людей. Здание суда охраняла полурота пехотинцев, пятьдесят полицейских и сорок пять карабинеров, многие из которых выстроились вокруг скамьи подсудимых, примкнув штыки. Во время заключительной речи судьи стали распространяться слухи о заговоре мафии, которая якобы решила убить одного из адвокатов Нотарбартоло.

В одиннадцать двадцать пять присяжные вернулись в зал заседаний. Старшина присяжных, обязанности которого выполнял учитель начальной школы, поднялся со своего места и приложил руку к груди. Когда он отвечал на целый список вопросов судьи, в его голосе чувствовалось волнение.

«— Является ли обвиняемый Раффаэле Палиццоло виновным в том, что побудил других к совершению убийства коммендаторе Эмануэле Нотарбартоло?

— Да.

Ответ старшины присяжных был встречен и радостными аплодисментами, и возгласами удивления. Фонтану также обвинили в осуществлении убийства Нотарбартоло.

После того как судья огласил приговор (каждому из обвиняемых дали тридцать лет тюрьмы), Палиццоло потребовал слова:

— Вас обманули, клянусь, я говорил это с первого дня. Я невиновен. Господь воздаст за меня. Но не вам, присяжным, а тем, кто меня убил, зная, что я невиновен!

— Клянусь могилой матери, я тоже невиновен, — поддержал его Фонтана».

Затем их увели.

Адвокаты обвиняемых покинули судебный зал под оглушительный свист публики. Леопольдо Нотарбартоло и его адвокатов окружила толпа, скандировавшая: «Да здравствуют присяжные!», «Да здравствует правосудие Болоньи!», «Да здравствует гражданский истец!» Поскольку они не сумели пробраться сквозь эту толчею к своим отелям, им пришлось укрыться в близлежащей юридической конторе. Выйдя на балкон, они выразили свою признательность ревущей под окнами толпе.

В Палермо обстоятельства складывались схожим образом. Огромные толпы людей собрались перед редакциями газет и телеграфом. Через пятьдесят минут после того как поступили важные новости из Болоньи, специальные выпуски газет стали распространять прямо на улице. Расходились горожане молча. На следующий день на витринах некоторых магазинов Палермо появилась надпись «Город в трауре». Шеф полиции Санджорджи сообщил, что эти надписи были напечатаны и распространены мафиози. Газета «Д'Ога», владельцем которой являлся Игнацио Флорио, выразила недоумение по поводу решения суда и задалась вопросом, какие конкретные доказательства говорят о виновности Палиццоло.

В статье, которую впоследствии часто цитировала вся итальянская пресса, «Тайме» также выразила удивление.

«Ввиду того, что запуганные свидетели дали весьма путанные показания, а несколько сицилийских магнатов сделали заявления, характеризующие Палиццоло с положительной стороны, ожидалось, что присяжные, воспользовавшись недостатком вещественных доказательств вины подсудимых, применят к ним принцип презумпции невиновности».

Тем не менее, автор статьи делал вывод, что на суде «несомненно, восторжествовало настоящее правосудие».

Статьи некоторых газет были выдержаны в откровенно радостных тонах. «Воздадим честь и славу двенадцати присяжным!» — заявляла «La Nazione». Социалистическая «Avanti!» приветствовала поражение «одной из самых варварских и отвратительных форм преступности, которой является мафия». И все же это дело по-прежнему делило Сицилию на два лагеря. Издание «Giornale di Sicilia», которое в течение всего судебного разбирательства весьма благосклонно относилось к тяжбе Леопольдо Нотарбартоло, назвала результаты процесса «ударом по главному стороннику мафии, политической власти». Многие газеты разделили мнение издания из Болоньи «Resto del Carlino», которое выразило удовлетворение тем, что на процессе возобладало правосудие, и надежду на то, что доказанное соучастие властей в покровительстве виновным послужит им горьким уроком: «Давайте надеяться, что этот чудовищный процесс всех нас чему-нибудь научит и что на итальянской земле больше никогда не случится ничего подобного».