Cпирали (ЛП)

- Мой отец никогда не хотел сблизиться со мной. Он чётко показывал это каждый день. Разве ты не помнишь, как легко он выгнал меня из «Palace», думая, что я виноват во всех земных грехах? Он всегда думал, что я слишком слаб, что я – его личный провал. Он держал меня рядом только потому, что ему нужен был наследник.

- Я не собираюсь отрицать того, что Барт Басс был плохим отцом. Но, Чарльз, он забрал тебя домой из роддома!

- А что ещё он мог сделать? – Чак повернулся к Лили. – Оставить ребёнка на воспитание чужим людям? Чтобы весь Манхэттен узнал не только о смерти его жены – или что там всё же случилось – но и об отказе от сына? Он не дал бы обществу такого рычага воздействия на него. И он просто не хотел быть известным как человек, отказавшийся от собственного сына. Он слишком много заботился о своей репутации.

- Твой отец был в шоке, когда твоя мать скончалась, - Лили вздохнула. Конечно, она хотела бы говорить на более простые темы. – Он любил твою мать. Даже после нашей свадьбы я была уверена, что она останется для него единственной. Как Блэр для тебя…

- Не сравнивай моих родителей с нами с Блэр, - сказал Чак сквозь зубы. – Может, я самый бессердечный негодяй, но Блэр не имеет ничего общего с моей матерью. Она никогда бы не оставила своего ребёнка, а уж тем более не обманула бы его спустя почти двадцать лет.

- Я не знаю всей истории об этой женщине на могиле Барта, но могу заверить тебя, что она не была твоей настоящей матерью. Твоя мать последние месяцы беременности боролась с высоким давлением. Она умерла от уже существующей болезни сердца. И она умерла в тот самый день, Чарльз. Я уверена в этом.

Чак только покачал головой. Он просто не был уверен до конца уже ни в чём.

- Почему мы говори об этом, Лили? – спросил он. – Как мой покойный отец и, возможно, покойная мать связаны с бизнесом и моими проблемами с Блэр?

- Очень просто, - ответила Лили. Она взяла книгу, давно лежащую у неё на коленях. – Я давно хотела отдать тебе это, но не могла найти подходящего времени. Но последние события и моя болезнь подтолкнули меня к тому, что пора отдать это тебе.

Она передала книгу Чаку. Тот взял её и начал осматривать обложку. Это был старый толстый блокнот в чёрном кожаном переплёте. Чак открыл первую страницу.

Бартоломью Басс, апрель 1991.

Чак нахмурился и пролистал ещё несколько страниц. Он узнал почерк отца на каждой из них.

- Это…дневник? – спросил Басс.

- Да. Я нашла его, когда разбирала комнату твоего отца перед переездом Руфуса к нам. Я хочу, чтобы ты прочитал его.

- Почему я должен читать о прошлом моего отца после его смерти? Тут же одни проблемы, а они исчезли, когда смерть забрала его.

- Потому что, Чарльз, я думаю, ты должен иметь правильное представление о собственном отце. Если ты прочитаешь это, то узнаешь много нового для себя.

- Я всё ещё жду деловой части нашей встречи, - Чак закрыл блокнот и бросил его на журнальный столик.

- Да, наверное, пора перейти именно к ней, - мягко ответила Лили.

Чак кивнул в знак согласия и сел на диван, с которого поднялся пару секунд назад.

- Какую цену ты ставишь? Я выпишу чек завтра утром. Или, если это срочно, то уже сегодня.

- Я не буду ничего продавать, - чётко ответила Ван дер Вудсен.

- Тогда я пойду по другому пути. Я всё же чему-то научился от отца и знаю, как провести поглощение одной компании другой.

- Не будет никаких поглощений. Ты получишь свои акции куда раньше, чем можешь подумать. Я больна, Чарльз.

- Тебе станет лучше, - Чак сейчас был похож на маленького ребёнка. Он пытался отрицать очевидный факт: тело Лили не сможет сопротивляться прогрессирующему раку. Она же больна не простудой.

- Нет, Чарльз, не станет, - мягко ответила женщина, положив руку ему на колено. – Мои дни сочтены. Я осознаю это, поэтому привожу все своим дела в порядок. «Bass Industries» в том числе.

- Ты не можешь так думать, Лили, - Чак яростно помахал головой. Он не хотел, чтобы она так говорила. – Ты должна бороться, не надо просто сдаваться!

- Я боролась. И первый раз у меня это получилось. Я борюсь до сих пор, но всё зашло слишком далеко на этот раз. Даже экспериментальные препараты уже не могут спасти меня. Я понимаю это. Руфус, конечно, убеждён, что Уильям делает мне только хуже, Серена и Эрик до конца надеются на лучше, но я же знаю, что со мной происходит! Вижу, как меняется моё тело. Процедуры только продлят время, которое я могу провести с вами, но они не вылечат меня полностью. Мне просто отводят время, чтобы я убедилась в том, что всё в порядке в моей семье.

- Должно быть что-то, что может помочь! – настаивал Чак. – Какие-нибудь иностранные лекарства!

- За рубежом тоже ничего нет.

Лили сжала колено Чака. Тот почувствовал жжение в глазах, но не дал волю слезам

- Лили… - он не знал, что сказать. Кажется, в ближайшем будущем он может потерять ещё одно важного человека. Когда это уже закончится?