Crysis. Легион

В общем, сам не понимаю как, но гад тяжеловес застиг меня на открытом месте. Ракета шарахнула о скалу в пятке метров слева — не прямое попадание, но близко, ох как близко. Взрывной волной меня подбрасывает в воздух, как сухую траву, перед глазами — россыпь красных иконок. Мир бешено крутится, затем — бах! Остановился, но как-то слишком болезненно и рано. Лежу на спине, и не внизу, закинуло на вывороченный пласт асфальта. Рядом — добитое желтое такси. В этом гребаном городе тараканов было меньше, чем такси.

Где-то близко, но не видно — за краем вывороченного пласта, — тяжело топают. Вот же его мать! Карабин улетел, «скарабей» против этого гада бесполезен. Есть гранаты, но тяжеловес меня попросту закопает…

Ха, постойте-ка!

Полоска заряда едва подбирается к половине — но ничего, хватит. Шлепаю две дозы пластита спереди такси, ставлю таймер, чтоб мне прямо в харю не бабахнуло. Ну все, Н-2, теперь выжимай до последнего, давай, что можешь! Господи, укрепи!

Я бью ногой! Машина взлетает над краем, несется вниз по красивой арке и приземляется точно в башку этому траходрому. A-а, Роджер, что за божественный звук, когда две глыбы металла врезаются друг в дружку! Это класс!

Гад, однако же, не подыхает — но валится наземь под двумя тоннами «шевроле». Ревет, скотина, раскачивает такси, старается выбраться до того, как таймеры отмерят положенное.

Но липучку подорвать — проще простого. Если взрыватель поставить на чувствительность, сработает от звука шагов в паре метров. А этот громила трясет машину как погремушку. От нулевого отсчета до большого «бабах», до раскаленного облака из горящего бензина, взрывчатки и железа — от силы полсекунды. Невыносимо долгих полсекунды. Тяжеловес успевает скинуть машину и встать на ноги — но тут ноги ему и отрывает.

Да уж, против лома нет приема. Попал так попал.

***

И вот цефы больше не ломятся ко мне. Даже найти их стало трудновато. Но Джейкоб Харгрив по- прежнему со мной и нудит в уши, указывает, куда идти и что делать.

В центре ямы — сгусток инопланетной машинерии, нечто вроде чудовищного нервного узла, выпустившего по сторонам толстенные ганглии. Из центра выходит основание башни — той самой, которую я видел за Сити-холлом. Большинство ганглий выглядят хребтами исполинского киборга, у троих из каждого сочленения выходят по паре хребтиков поменьше, вроде ног, — все вместе похоже на гигантскую сороконожку.

— A-а, — охает Харгрив, — Ага, хм… да.

Я ожидаю чего-нибудь посодержательней. Я ожидаю, что через пару минут из-за стен выскочит полчище цефов и раздерет меня в клочья. Но вижу я только хребты, трубы, прозрачные панели-окна, похожие на иллюминаторы, а за ними крутится, плещется вихрь спор, будто кофе в кофемолке. Споры никуда не спешат, течение их бесцельно, хаотично. Они заперты, словно кипяток в кастрюле, — выход закрыт, лететь некуда.

— Насколько могу судить по твоим данным, споры здесь практически в неактивированном состоянии, — говорит наконец Харгрив, — Это надо исправить. Тут должны быть переключатели, но как они выглядят… хм, посмотрим, посмотрим…

Оказывается, ганглии-сороконожки и есть оно самое. Иду вдоль одной прочь от шпиля, через всю яму, к обрыву, где сороконожка уходит в конструкцию из пластин, хребтов и оранжевых светящихся щелей. Я нахожу интерфейс, вожусь с переключениями. Трубы дрожат под моими пальцами, в ближайшем иллюминаторе видно: споры задвигались к центру, к машинам у основания шпиля.

Так, с одной разделались, остались еще две. Что?

A-а, как я справился с управлением… Харгрив же, наверное, знал… ну конечно, это Харгрив мне сказал. Ну а откуда еще мне знать? Я ничего подобного в жизни не видел, а он сказал, и я справился. Наверное.

Откуда он знал? Что за вопрос… У него спросите, хорошо?

A-а, ну да…

***

Материалы экстренной комиссии по расследованию вторжения в Манхэттен

Тайный совет CSIRA

Выдержка из записи предварительного допроса, 27/08/ 2023. Субъект: Натан Голд.

Начало выдержки:

…Вы ж знаете, как сны появляются. В наших мозгах полно статического шума, нейроны просто возбуждаются время от времени. Это не мысли случайные — так, белый шум. В зрительной коре тоже хватает шума, но обычно мы его не замечаем — сигналы, поступающие по зрительным нервам, намного сильнее, они попросту забивают все прочее.

Но вот когда вы спите, по обычным каналам ничего не поступает. Статику забивать нечем, и мозг начинает ее замечать. У него же есть стандартные механизмы распознавания изображений, и если им скармливать шум, они отыскивают сигнал в шуме, даже когда сигнала там и нет. Они сравнивают случайные всплески с набором образов, сидящих в памяти, — и подыскивают самый подходящий. Таким же образом мы вдруг распознаем лица в контурах облаков.