D.Duran_Kommunizm_svoimi_rukami

Не последним элементом этой картины оказывалось чувство уверенности и защищенности передлицом болезни, старости, потери трудоспособности. В особенности старики, вдовы, сироты — все те, чыо семыо разрушила Гражданская война, хотели бы рассчитывать на то, что коммуна не оставит их, даже если по состоянию здоровья они станут иждивенцами. Могли ли они, действительно, ожидать такой помощи от коммуны? На страницах брошюр дело описывается именно так. Для того чтобы показан, преимущества коммун перед частнособственнической стихией эпохи нэпа, авторы живописуют случаи, когда крестьяне всей семьей выходили из коммуны, но старики иногда предпочитали вернуться обратно в коммуну, где они чувствовали больше уверенности в завтрашнем дне.

В уставы и внутренние документы коммун включаются нормы, восходящие к новым положениям советских законов (в частности, к Кодексу законов о труде 1922 года), которые провозглашали разнообразные завоевания социализма, предполагавшие социальную защиту трудящихся. В частности, возникает понятие о временной нетрудоспособности, вызванной производственной травмой или болезнью. Вот как это выглядит во «Внутреннем распорядке» коммуны «Пролетарская Воля» (Примечание к Статье 3): «Срок временной неработоспособности по болезни, признанной представителем медицины, считается как работа по 8 часов ежедневно. Полурабочие могут или выработать 150 дней, давая полную выработку нормы, или 300 дней — в половину нормы».²²⁸

Все коммуны, которые вели учет трудодней и выплачивали зарплату, так или иначе должны были учитывать временную нетрудоспособность по болезни. Но не следует думать, что система социального страхования сама собой возникла в коммунах: проникновению в колхозы советской государственной системы соцстраха предшествовали иные формы, рождавшиеся в дискуссиях. Еще в 1928 году автор одной из публикаций в «Коллективисте» отмечает, что одним из больных вопросов в коммунах является страх коммунаров за завтрашний день, страх за свою судьбу в случае болезни, увечья и старости.²²⁹ Рассмотрев, как этот вопрос решается в разных коммунах, автор вносит предложение об устройстве страховых касс. Журнал стимулирует обмен опытом в этой области. В конце 1920-х денежные отношения и хозрасчет укореняются в передовых коммунах, и поиски форм социального страхования лежат в этой плоскости. Вдругой публикации отмечается, что «когда все больные целиком лечились на средства коммуны, наблюдались склоки и злоупотребления»; теперь же установлены максимальные суммы, которые в год выделяет коммуна на лечение каждого (взрослому — 15 рублей, подростку —

10 рублей, ребенку — 5 рублей). На каждую семью заводится счет. Если в конце года остаются неизрасходованные деньги, то они приплюсовываются к следующему году, и, таким образом, накопив определенную сумму за несколько лет, семья может кого-нибудь отправить на курорт.²³⁰

Корреспондент из «Коммунистического Маяка» П. Нестеров также констатирует, что распространенное в коммунах бесплатное (без ограничений расходов за счет коммуны) лечение — не лучший выход: оно «создает возможность эксплуатации колхоза со стороны недобросовестных членов. Кто посмелее и нозубастее, да к тому же близко подпущен к общественному сундуку, тот, конечно, сумеет вдосталь использовать общие средства на свое лечение. А тот, кто поскромнее, кто не может проявить необходимой настойчивости, кто считается с материальными трудностями коммуны, тот, как говорится, останется на бобах».³- Автор указывает, что назначение определенной суммы на каждого человека — тоже плохое решение. Лучше увеличить на эту сумму оплату труда, а расходы по лечению возложить на самих членов. Но отдельные коммуны могут меньше, чем колхозные объединения: последние, по мнению П. Нестерова, могли бы добиться на приемлемых условиях государственного страхования коммунаров. Кстати, в отличие от труда самих коммунаров, по постановлению ВЦИК СССР от 26 октября 1927 года, наемный труд в колхозах страховался процентами от зарплаты — разным процентом у разных категорий наемных работников.

Специальных обследований состояния здоровья жителей коммун не проводилось, и какие бы то ни было данные о состоянии здоровья коммунаров даже в самых благополучных коммунах нам не встретились. Впрочем, у С. Третьякова мы находим очерк реального положения дел в «Коммунистическом Маяке»:

Приезжает к ребятам фельдшерица из соседнего села. Выслушивает их, следит за здоровьем. Но со здоровьем неважно. Ребята все истощенные, желтые. За лето переболели поносом.

Как их ни оберегай, какую особую пищу им ни готовь, мухи, тучами садящиеся на их тарелки, рты, глаза, руки, занесут к ним любую болезнь.^3:3

Критические отзывы о состоянии гигиены в коммунах неоднократно встречаются и на страницах «Коллективиста».

Обобществление потребления