D.Duran_Kommunizm_svoimi_rukami

В это время вопрос о сохранении общины был актуален как никогда — правительство разрабатывало проекты крестьянской реформы. В 1849 г. Министр государственных имуществ П.А. Киселев подал Николаю 1 записку под названием «Развитие сельского хозяйства». В ней утверждалось, что вопрос об общине — отменять ее или нет — не может быть решен чисто экономическими аргументами, так как это вопрос не экономический, а политический. «Душевой раздел земель, столь вредный для всякого коренного улучшения в хозяйстве, — писал Киселев, — имеет свою выгоду в отношении устранения пролетариев и потому составляет вопрос, которого решение выходит из пределов чисто экономических».¹²

Тот же 1848 г. послужил толчком для развития теории «русского социализма». А.И. Герцен, убежденный западник, пятью годами раньше после беседы с Гакстгаузепом оставшийся при своем мнении о застойном характере русской общины, после близкого знакомства с социально-политическими реалиями Европы переосмыслил это положение. Разочарованный в своих идеалах, Герцен пришел к выводу о близком крушении европейской цивилизации. Он прочел первые два тома сочинения Гакстгаузеиа, еще раз обдумал свои прежние споры со славянофилами и пришел к выводу, что Гакстгаузен прав в своей оценке русской общины.⁴'²⁴ Отныне Герцен утверждает, что социализм, который для Запада является только надеждой, — «для нас уже действительный факт, с которого мы начинаем», потому что русская община сможет стать ячейкой социалистического общества, поможет России перейти напрямую от феодального строя к социалистическому. Удивительным образом, как это уже было не раз в истории отечественной общественной мысли, Герцен сумел превратить исторический недостаток России в ее историческое преимущество и даже связать с ним ее возможную историческую миссию. Сельская община в представлении Герцена стала великим историческим достижением русского народа, она спасла его «от монгольского варварства и от императорской цивилизации, от выкрашенных по-европейски помещиков и от немецкой

бюрократии», сочетание западноевропейских социалистических идей с русским общинным миром обеспечит победу социализма и обновит дряхлеющую западноевропейскую цивилизацию.⁴⁴ Герцен делал вывод о том, что России нет необходимости проходить все фазы социальной эволюции, что Россия, сохранившая стихийный зародыш социализма — общину, может с ее помощью перешагнуть через буржуазную стадию. Для этого институт русской общины необходимо оплодотворить передовыми социалистическим идеями. Вскоре после этого Герцен становится «яростным обличителем западного общества, с особенным гневом нападая на его бездуховный материализм. Франция, Англия, Италия и Германия сплошь мелкобуржуазны, заключает Герцен; Америка — тем более, ведь американское общество целиком состоит из среднего класса».⁴⁵

Общинных экспериментов в эти годы было совсем немного. Б.Ф. Егоров обратил внимание на то, что большая часть утопий 30—40-х годов — песоциалистические и антисоциалистические, идеализирующие патриархальность.⁴¹’ Особенное его внимание привлекли практические утпии: попытки реформ крестьянской жизни Н.П. Огарева и М.В. Пет-рашевского; устройство «общих квартир» петрашевцами и близкими им деятелями; эксперименты, спровоцированные Чернышевским и, в частности, Слепцовская коммуна, попытка того же В.А. Слепцова организовать столярную артель; общежития будущих передвижников, М.П. Мусоргского с товарищами; «гречевекая фаланстера» Артура Бенни, его же попытки артельно организовать женский труд; швейные мастерские, описанные Е.Н. Водовозовой.

Среди практических опытов преобразования крестьянской жизни, вдохновленных идеалами утопического социализма, наибольшую известность получили социально-реформаторская деятельность Н.П. Огарева и ■ фал а н сте р и а н с ки й » опыт М.В. Буташевича-Петрашевского.

Огарев уже в середине 30-х годов отрицательно относился к перепеките буржуазного развития России и мечтал об общинной организации Г'унущего общества.⁴⁷ В письмах 1844—1845 гг. он обращался к друзьям с призывом «уйти в пролетарии», создать коммунистическую колонию из ближайших друзей, поселиться среди простого народа и работать на его плат. Однако друзья его не поддержали, и Огарев направил свое внима-miv на социальные эксперименты с крестьянами принадлежавших ему