d5e615fa83ef4305da3dfd500e92288e

Если бы он обдумал свой маршрут получше, то понял бы, что он не так уж и хорош. Именно Курт показал ему это заведение, и на то была своя причина – Хаммел его обожал и довольно часто туда наведывался. Обычно с Чендлером.

Что, вполне ожидаемо, случилось и в тот день.

Себастиан потягивал второй капучино, когда увидел их, входящих в двери под ручку и с жизнерадостными улыбками. Они оживлённо болтали о чём-то. Наверное, об одежде или партитурах, как обычно.

Это его не волновало.

На данный момент, лишь то, как этот зануда повис на локте Курта и искренняя счастливая улыбка этого последнего волновали его.

Себастиану Чендлер не очень нравился. И не только потому, что был похож на обкурившуюся блоху. А потому, что был маленьким подлым ублюдком. Он знал, что у Курта был… ладно, не парень, но что-то происходило между ним и Хаммелом. Знал, потому что Курт иногда брал его с собой, когда они отправлялись в Scandals, и он видел, как они целовались, танцевали посреди зала в этом их особенном, более чем откровенном стиле… короче говоря, нельзя было не понять, что они вместе, и тем не менее, Кейл, ничуть не смущаясь, продолжал забрасывать Курта комплиментами и подарками.

Он делал то, что Себастиан не хотел делать, и Смайт догадывался, что делал он это с чётким намерением продемонстрировать собственное превосходство над ним.

Он знал таких типчиков. Готовых натянуть маску, чтобы дать тебе то, в чём ты нуждаешься, ровно до тех пор, пока не получат желаемое. И тогда они становятся обычными засранцами, как и все остальные.

Он пытался даже предупредить Курта об этом, но тот, казалось, оставался глух к каждому слову, если речь шла о его приятеле.

Но, в конце концов, Хаммел не был глупым мальчишкой, которого можно завоевать парочкой удачных комплиментов. И, кроме того, он всегда находил способ напомнить ему, что на самом деле сводило его с ума.

И это никогда не были пустые фразочки вроде «Как ты красив сегодня», а уж скорее, опытный язычок, что исследовал его шею. Или сильные руки, крепко пригвоздившие к кровати, пока он умолял о большем. Больше контакта. Больше жара.

Тем не менее, он не мог не испытывать раздражения.

Себастиану было невыносимо видеть, как Чендлер прикасался к нему. Как опускал руки на его спину, на плечи, трогал его руки. Как подавался вперёд, чтобы сказать ему что-то на ухо, и Курт не отстранялся.

Его.

Курт был его.

Может, он и не хотел навешивать на них ярлыки, но в этом не могло быть сомнений. Хаммел был его. И больше ничей.

Себастиан терпел Андерсона только потому, что тот был далеко. Но Чендлеру он не намерен был позволять вольностей.

А посему, когда рука этого гномика скользнула ещё ниже по талии Курта, пока оба находились в очереди к кассе, Себастиан встал и, сам не зная, какого вообще чёрта собирается сделать, размашистым шагом направился к ним с фирменной наглой ухмылкой.

Он притормозил, увидев, как Курт раздражённо отмахнулся от Чендлера.

Курт не любил интимных прикосновений в общественных местах, даже его, разве что, за исключением полутёмного танцпола Scandal, но что он несомненно ненавидел, так это нежеланный и принудительный физический контакт. После того, что Карофски сделал ему, Хаммел испытывал истинное отвращение к любой непрошенной физической близости.

«Этот Чендлер – настоящий мудак», – думал Себастиан, наблюдая как тот извиняется перед Куртом и с огорчённым видом ретируется.

Нет, Курт не нуждался в его помощи, чтобы защитить себя. Он не был ничьей сказочной принцессой. Но это не меняло факта, что тот жест выбесил и Смайта, а потому, снова нацепив нахальную улыбку, он продолжил своё движение по направлению к ним, и, подойдя достаточно близко, крепко хлопнул по плечу Чендлера, который подскочил на месте, будто его пчела в задницу ужалила.

– Вы только посмотрите, кто тут у нас! Курт, ты, и восьмой гном Непрун, пришли выпить кофе?

– Смайт… – было всё, что осуждающим тоном произнёс Курт, когда, обернувшись, обнаружил его, после чего одарил Себастиана одной из своих тёплых ласковых улыбок. Из тех, что всегда освещали лицо Хаммела, когда он видел его.

Пару минут спустя они все сидели за столиком – Курт и Себастиан рядом, а Чендлер напротив них с самым взбешённым выражением, какое Смайт когда-либо видел на чьём-то лице.

Это было довольно забавно, на самом деле.

Каждый раз, когда ему удавалось вывести из себя это насекомое, в душе он искренне веселился.

Поэтому он не терял случая наклониться в сторону Курта во время разговора так близко, что, если бы только захотел, мог бы поцеловать его. И обожал тот факт, что Курт не отстранялся.

Не от него. Не от его лёгких прикосновений.

Конечно, с чего бы ему это делать? Себастиан проверял на прочность себя – не его. Это ему нельзя было даже прикоснуться к себе, думая о Курте, а он тут вовсю заигрывал только для того, чтобы показать Чендлеру Кейлу, чьим в действительности был Курт.

Курт, который, казалось, не мог не положить свою ладонь ему на колено, в непроизвольном и интимном жесте, пока они говорили.