Да будет любовь!

В итоге ей пришлось беспрерывно танцевать, но она не слишком печалилась из-за этого, поскольку соскучилась по энергичному движению даже больше, чем ожидала. Еще она соскучилась по радостному чувству свободы и рождаемому танцем удивительному ощущению полета.

Между тем тетушка Эдвина прилагала максимум усилий, чтобы познакомить племянницу с присутствующими на балу наиболее подходящими женихами. В перерыве между танцами не было недостатка в джентльменах, готовых принести Фионе прохладительные напитки и занять ее беседой игривого характера. Единственной целью таких бесед было подразнить, очаровать и вызвать улыбку, в них не упоминалось ничего существенного, они не касались условий завещания или перспектив, сулящих нищету.

Что касается Джонатона Эффингтона, то по его помрачневшему лицу нетрудно было понять: ему вовсе не нравится все происходящее.

Когда музыка закончилась, партнер Фионы, эффектный белокурый джентльмен, предложил ей руку, чтобы проводить с танцевальной площадки; однако она уголком глаза успела заметить, что Джонатон разговаривает с Джудит.

– Мисс Фэрчайлд, – обратился к ней партнер, – прежде чем мы дойдем до вашей тети и толпы ваших почитателей, могу я задать вам прямой вопрос?

Фиона некоторое время смотрела на него, пытаясь вспомнить его имя.

– Это зависит от вопроса.

Ее собеседник весело рассмеялся:

– Я бы хотел попросить разрешения навещать вас.

– В самом деле? – Фиона постаралась скрыть свою радость. Этот человек был шестым, обратившимся к ней с подобной просьбой. – Полагаю, тете это очень понравится.

– А вам?

– О, я должна сначала подумать. – Фиона покачала головой. – Подобные вещи требуют весьма серьезного отношения.

Кавалер Фионы улыбнулся:

– Мисс Фэрчайлд, вы прелесть.

– А вы, милорд, должны знать, что подобные комплименты способны вызвать головокружение.

Он снова улыбнулся. Какой обаятельный, приятный человек!

В другой ситуации Фиона подумала бы о том, чтобы закрепить их знакомство, однако сейчас ее больше волновало другое. Она много передумала за время, прошедшее с тех пор, как она заявила Джонатону, что больше не желает его видеть, но так и не пришла к какому-то определенному выводу.

Эдвина встретила Фиону довольной улыбкой.

– Ты настоящая королева бала, дорогая. – Она неожиданно обернулась. – Добрый вечер, лорд Хелмсли. Рада вас видеть.

Фиона тоже повернулась к маркизу.

– Добрый вечер, леди Норкрофт. – Джонатон поднес руку Эдвины к губам. – Вы сегодня выглядите просто потрясающе!

– В самом деле? – Эдвина засмеялась.

– Поверьте, с вами никто не может сравниться в этом зале.

– За исключением моей племянницы, не так ли? – В глазах Эдвины сверкнули лукавые искорки.

– Боюсь, тут вы правы. – Маркиз повернулся к Фионе: – Рад снова вас видеть.

Фиона улыбнулась небрежной улыбкой, как будто у нее не забилось сердце и она не ощутила слабость в коленях.

– Должна признаться, милорд, я тоже рада видеть вас здесь сегодня.

Внезапно Эдвина заговорщицки понизила голос:

– Я хотела бы поговорить с вами о моей племяннице.

– О племяннице? – Джонатон бросил быстрый взгляд на Фиону. Неужели Эдвине что-то известно о книге?

Улыбка Фионы сделалась напряженной.

– О чем вы хотели бы поговорить с маркизом? – осторожно спросила она.

– Дорогой лорд Хелмсли, я хотела поблагодарить вас за дружбу, которую вы предложили моей племяннице, и за то, что опекаете ее с момента появления в Лондоне.

– Ну, я вряд ли назвала бы это дружбой, – поспешила сказать Фиона.

– По крайней мере вы оба проявили взаимный интерес к литературе.

– Ах да, литература! – Лицо маркиза просветлело. – Мы действительно обнаружили, что у нас много общего, когда дело касается литературы, в особенности древнегреческой. Речь идет о произведениях, написанных Гомером, Софоклом, Еврипидом и другими. Должен признать, ваша племянница очень эрудированна.

– В самом деле? – Эдвина широко раскрыла глаза. – Фиона, я даже понятия не имею об этих авторах.

– У меня были отличные учителя. – Фиона независимо повела плечами.

– Ваша племянница любит греческие мифы и легенды, в особенности те, которые объясняют явления природы. – Джонатон вежливо улыбнулся. – В этом плане между нами действительно много общего.

– Должна признаться, я всегда любила мифы, – задумчиво проговорила Эдвина. – Все эти могущественные боги, преследующие юных, цветущих…

– Тетя! – Фиона почувствовала, что разговор выходит далеко за рамки простой светской беседы.

Джонатон с трудом удержался от смеха, однако продолжал внимательно слушать.

– Успокойся, Фиона, здесь нет причин для смущения. Мы говорим об историях, рассказанных сотни лет назад. В конце концов, это совсем не то, как если бы они были написаны вчера…

– Совершенно верно, – охотно подтвердил Джонатон. – Это поставило бы их в разряд…

– Весьма неприличных и не подлежащих обсуждению, – твердо заключила Эдвина.

– Именно. – Тон Джонатона оставался сдержанным, но в его глазах мелькнуло изумление. Он медленно повернулся к Фионе: – Могу я попросить вас о следующем танце, мисс Фэрчайлд?

– Сожалею, но танец уже обещан. – Фиона заставила себя произнести эту фразу как можно более любезно.