Да что вы знаете о настоящих принцессах?

Леди Анна поспешила уверить женщину, что в произошедшем нет ни трагедии, ни вины герцогини. Та лишь печально улыбнулась и выразила надежду, что лорд-наблюдатель как можно скорее разберется с этой неприятной загадкой. Вскоре герцогиня сослалась на возраст, усталость и пожелала отбыть. Супруги проводили гостью до экипажа и вернулись в дом. Граф сразу же юркнул к стене по левой стороне залы, где стояло множество раскрытых ломберных столов. На зеленом сукне лежали колоды. Большинство колод было не распечатано, но кое-где игра уже началась. Граф сноровисто выбрал компанию, к которой и присоединился с великим удовольствием.

Леди Анна неспешно проплывала по залу, время от времени останавливалась возле того или иного гостя, заводила ни к чему не обязывающую беседу, исподволь выясняла, всё ли гостей устраивает, всем ли они довольны.

Грегори кружил Селию в медленном вальсе. Мягко и плавно вел он свою партнершу по залу. Пары скользили по паркету, и в однообразности их постоянно повторяющихся движений чудилось нечто общее с волнами, набегающими на пологий песчаный берег во время прибоя.

Молодой человек смотрел на девушку, которую на глазах сотен людей держал в объятиях. Любовался плавной линией плеч, короткими завитками волос у основания шеи, темными ресницами, огромными колдовскими глазами и чувствовал, что грудь его распирает от щемящей нежности и горького сожаления. Когда раздались последние аккорды и танец завершился, он наконец-то встретился с Селией взглядом. Мир вокруг замер на одно бесконечно долгое мгновение, а потом вновь зашумел, заколыхался, и на молодого человека снизошло не спокойствие, до спокойствия ему было далеко, но ощущение некой правильности всего происходящего. Он робко улыбнулся девушке и бережно повел её к кружку знакомых.

Приметив, что их путь проходит в чрезмерной близости от тетушки, которая в этот момент что-то настойчиво втолковывала леди Анне, Грегори предпочёл проявить толику предусмотрительности и провел кузину, по широкой дуге огибая разговаривающих дам.

— Дорогая моя, прими мои искренние поздравления! — щебетала баронесса Промпт, приложив одну руку к груди, а второй придерживая леди Анну за локоть. — Это настоящий успех! Подумать только! Сама герцогиня Нортенгская!

— Миранда, ты несколько преувеличиваешь, — попыталась притушить костер восторга леди Анна.

— Я? Скорее ты недооцениваешь оказанную тебе милость! — возмутилась баронесса. — Но это объясняется скорее твоей оторванностью от светской жизни, нежели высокомерием. Всё же жизнь в провинции сказывается… Знай же, этой зимой герцогиня практически растоптала репутацию маркизы N. Говорят, бедняжка две недели лежала в горячке, а потом удалилась в свое дальнее поместье приводить в порядок расшатавшиеся нервы. Считается, что для нервной организации жизнь в сельской местности гораздо полезнее, чем в городе. И глядя на тебя, моя дорогая, в это охотно веришь! Ты всегда столь же спокойна, как и корова, жующая на лугу траву!

— Но, Миранда! Это какая-то ошибка!

— Не обижайся, милая, я вспомнила этих величественных животных вовсе не желая досадить тебе…

— Я вовсе не обиделась из-за коров! Мне кажется, что герцогиня очень добра и не могла загубить чью-то репутацию и здоровье!

— Ты считаешь, я лгу? Дороти, девочка моя, подай мне нюхательную соль, — простонала баронесса и протянула дрожащую длань своей подопечной.

Девушка стояла поодаль, смиренно дожидаясь, когда покровительница и добродетельница обратит на неё внимание. Дождавшись этого события, она пискнула что-то маловразумительное и начала суетливо рыться в сумочке, вынимая то платочек, то цветочек, и наконец — изящный флакончик матового стекла, который и вложила в ладонь баронессе.

Баронесса сжала флакон в руке, с тихим чпоком вынула пробку, шумно подышала, решая, обидеться на родственницу всерьёз или проявить великодушие. Искренние уверения леди Анны в том, что она и не думала сомневаться в честности золовки, склонили чашу весов в сторону щедрого всепрощения. Да и удивить кого-то сплетней, которая уже покрылась пылью за давностью пережитых событий, очень хотелось. Женщина твердой рукой закупорила флакон, не глядя вернула его Дороти и принялась просвещать одичавшую в своей глуши леди Анну.

История была проста и незамысловата. Зимой в высшем лидонском обществе необычайно популярно было удивлять гостей на званых обедах и ужинах тропическими бабочками, вылетающими из супниц, тортов или чайных чашек. В основном иллюзии, конечно, использовали, но иногда и настоящими живыми бабочками удивляли. Маркиза N решила переплюнуть всех! Из пирога, который подали у неё на званом обеде, а обед был поставлен на широкую ногу — более ста двадцати гостей, выпорхнула стая сиреневогрудых сизоворонок. Живых. Купленных за баснословные деньги на островах. Доставленных в Ританию с риском для жизни и массой сложностей. Ждавших своего звёздного часа несколько недель в клетках и пару часов в пироге. Впечатление они произвели. Незабываемое и неизгладимое.