Да, я там работал: Записки офицера КГБ

Георгий, как и большинство кадровых разведчиков, к Крючкову относился пренебрежительно: «канцелярист», «канцелярская скрепка» — были самые безобидные эпитеты, которыми разведка награждала своего руководителя. А в разговорах с приятелем Георгий «развязал» язык совсем. Записи этих телефонных разговоров легли на столы тех, кого товарищи обсуждали. Боги обиделись: крючковы, чебриковы очень обидчивы. Они всю жизнь были уверены, что заслуживают полного и безусловного уважения просто за то, что занимают свои кресла.

Друг Георгия проходил к тому времени по нехорошим делам, связанным с финансовыми злоупотреблениями, Георгию же светило «поведение, недостойное (или порочащее) высокого звания офицера-чекиста».

Его начальство пыталось смягчить кару, но без успеха. Я так и не выпытал у Георгия, в каких же выражениях собеседники высказывались относительно наших «отцов», но уверен, что за их языки им было воздано сполна.

Единственное, что удалось сослуживцам Георгия во время долгого служебного расследования, — это задержать его увольнение до того, как вышел срок для получения пенсии.

Поздней ночью Георгий Захарович, бывший боевой офицер, бывший сотрудник разведки, сидел на кухне своей убогой квартирки. На столе стояла бутылка водки, стакан, лежала пачка сигарет, хотя он много лет не курил. Здоровенный белобрысый мужчина молча плакал от сознания своей беспомощности, беззащитности, унижения. А может быть, и от злобы на самого себя: даже находясь на Родине, разведчик должен не забывать об умении разговаривать по телефону — пусть и с друзьями.

Юрий Федорович Жаров, с которым Георгий был знаком по работе в ГДР, помог ему устроиться на скромную должность в одном из вспомогательных управлений ВААПа — там Георгий сразу же стал всеобщим любимцем. Мы часто проводили обеденное время вместе.

Георгия ждало еще одно горе — через некоторое время умерла его жена, которую он любил так, как сейчас уж и не любят. Она была не просто «спутницей жизни» — она была женой офицера разведки, его помощницей, политическим единомышленником.

Кроме Юрия Федоровича я встретил на поминках блестящих дипломатов, известных в своих кругах чекистов — хорошие друзья были у Георгия, влиятельные, но сделать для него они могли очень немногое.

****

1974 год ознаменовался для меня знакомством с новой для меня страной — Грецией и началом долгого, утомительного конфликта с Ситниковым.

В Москву приехал один из греческих партнеров «Международной книги» издатель Янис Янникос. С «Межкнигой» Янникос работал довольно давно и так же давно числился ее должником. Я узнал об этом, когда наводил справки о нем и вообще о бизнесе с греками — мне никогда не приходилось раньше встречаться с ними. По рассказам сотрудников «Межкниги», слава о греческих бизнесменах ходила неважная: неаккуратны, долги платить не любят — и вообще не любят платить.

Накануне визита Янникоса мы с Василием Романовичем сидели в его кабинете и обсуждали то, что мне удалось узнать.

В кабинет сначала заглянула Люда Смирнова — одна из лучших сотрудниц Агентства, а потом ввела к нам Янникоса и его очаровательную жену Евтихию.

С Янникосом все было ясно с первого взгляда — это был слегка пообтесавшийся энергичный проходимец.

То принимая картинные позы и подбочениваясь наподобие Муссолини, то раболепно заглядывая Василию Романовичу в глаза, Янникос поведал о своих планах. Он уже несколько раз брался без успеха за довольно большие проекты — то за «Детскую энциклопедию», то за отдельные издания, а теперь был обуреваем грандиозной идеей — издать в Греции ни много ни мало — Большую Советскую Энциклопедию.

Янис надувал щеки, разливался соловьем, Володя Чернышов из отдела переводов переводил, я корябал с пятого на десятое запись беседы в своем блокноте, Евтихия скромно улыбалась, Людмила с интересом следила за всем происходившим, Ситников слушал Янникоса, опустив глаза долу. Он оживился, только когда Янникос сказал, что для осуществления плана у него средств не хватит, но он знает одного возможного партнера — вполне состоятельного бизнесмена.

Поговорили и разошлись — Янникос, пригласив Ситникова в Грецию, вместе с Евтихией в сопровождении Люды отправился в Шереметьево, я остался в кабинете шефа.

— Ну что, Василий Романович, жулик ведь?

Ситников засмеялся.

— Конечно, жулик. Но жулик энергичный, целеустремленный, и, видимо, очень жадный. Да и связи у него есть, кажется. Давай посмотрим, что у него будет получаться, а ты пока обзаведись-ка, Женя, контактами в «Советской энциклопедии» — может, пригодится.

Я занялся контактами с издательством «Советская энциклопедия», а Ситников, Артур Похоменков и Людмила поехали в Грецию посмотреть на Янникоса «в действии» и ознакомиться с его возможностями.