Да поможет нам Босс!

– Она вам рассказала, кому продала акокантеру?

– Увы, нет. Молчит. Говорит, что ни сном, ни духом.

– А ее сын?

– Его нету дома. Должно быть, мать сплавила его, пока шум не утихнет. Хотя и говорит, что мальчик поехал работать инструктором по плаванию в летний лагерь к ее сестре. И что работу эту ему предложили давно. Еще задолго до происходящего.

– А вы думаете, что ее сын виноват?

– Не знаю. Но парень он скользкий. Пару раз проходил свидетелем по делу о мелких магазинных кражах.

– Пару раз? Свидетелем? Выглядит в самом деле подозрительно! – воскликнула Мариша.

Юля согласно кивнула и добавила:

– Что же он оба раза гулял себе мимо магазина, из которого выносили вещи?

– Работал там сторожем.

– В обоих обворованных магазинах?

– И вам не удалось доказать его вину?

– Нет, – покачал головой майор.

– Почему так?

– Оба раза он оказывался связанным, с кляпом во рту и с разукрашенной синяками физиономией. Как тут подкопаешься?

– И вы так и оставили это дело?

– Почему же? Во второй раз я лично поговорил с парнем. Надеюсь, что он меня понял. Во всяком случае, сторожем он больше никуда работать не устраивался. И свидетелем по делам об ограблении или краже тоже не проходил.

Подруги только перемигнулись. И мысленно отметили, что завтрашний день начнут с визита к этой целительнице. И они будут не они, если не выяснят у тетки, куда она спрятала своего сыночка.

– Чувствую, что парень замазан в этом деле по самые уши, – вынесла вердикт Мариша.

Но сегодня было уже поздно предпринимать какие-либо шаги. И подруги отправились на боковую. Лолита с сестрой оставалась внизу. Обе женщины что-то вдохновленно обсуждали, не обращая внимания на посторонних. Говорили они между собой по-армянски, поэтому подруги ничего не поняли. Но в разговоре несколько раз прозвучало имя Назара и названия блюд из армянской кухни, из чего девушки сделали вывод, что сестры обсуждают меню поминальной трапезы и вообще детали предстоящих похорон.

Мариша уснула, едва ее голова коснулась набитой пухом и перьями подушки. А вот Юльке не спалось. Ее подушка пахла курицей. В комнате было душно. И девушку мутило. Может быть, причиной тому была дикая усталость и долгое пребывание на непривычно жарком солнце. Но какой бы ни была причина, Юльке было действительно худо. Ее бил озноб. И ужасно хотелось пить.

Проворочавшись почти до трех ночи и почувствовав, что колотящий ее озноб немного отступил, Юля решила рискнуть и добраться до душевой комнаты, чтобы хотя бы смыть с себя липкий холодный пот, которым она обливалась последние часы.

– Господи, как мне скверно, – шептала девушка, пробираясь вниз. – Только бы это было не желудочное отравление.

Юлька как раз размышляла о том, достаточно ли сильнодействующих антибиотиков захватили они с подругой, чтобы выжить в этой стране с непривычными их организму бациллами, как вдруг впереди что-то скрипнуло. Юля сразу же остановилась. И с бешено колотящимся сердцем огляделась по сторонам.

Впереди снова раздался скрип. Теперь девушке было совершенно ясно, что скрипит входная дверь. Кто-то вошел или вышел из дома. Кто? Посторонний? Вор? Злоумышленник? Но в тот момент, когда сердце у Юльки стучало уже где-то в горле и готовилось выпрыгнуть наружу, раздался голос Лолиты.

Юля моментально успокоилась. В конце концов, хозяйка дома имела право ходить по своим владениям в любое время дня и ночи. И скрипеть дверями, если уж ей приспичило. Да и уходить из дома тоже. Юля даже обрадовалась, что сможет принять душ, так сказать, без свидетелей.

Она быстро пробралась в душевую. И, закрывшись там на задвижку, с облегчением встала под упругие теплые струйки воды. Надо сказать, что летом воду в доме Назаряна грело солнце. На крыше дома стоял огромный бак, куда подавалась холодная вода, она грелась на солнце, а потом шла на нужды домочадцев. Очень экономичное сооружение. Жаль, в более умеренном климате совершенно не пригодное.

Моясь под душем, Юля все же не могла выкинуть из головы мысль, что же могло понадобиться Лолите на улице среди ночи. Вытершись махровым полотенцем, Юля почувствовала себя освежившейся, почти здоровой и готовой к новым подвигам. Завернувшись в свое полотенце, как в покрывало, Юля двинулась в сторону входной двери.

Но, к ее изумлению, она оказалась закрыта. И не на внушительный навесной запор, а на ключ. Ключом можно было замкнуть дверь как снаружи – с улицы, так и изнутри. Подергав дверь и убедившись, что та в самом деле закрыта, Юля пожала плечами и в недоумении вернулась к себе в комнату. Тут, устроившись на постели, она свернулась уютным калачиком. Сунула нос под мышку и неожиданно быстро уснула.

Утром подруги встали, едва взошло солнце.

– Как думаешь, пора выдвигаться к этой целительнице? – был первый вопрос, который задала Мариша подруге.

– В самый раз.

– А не рано?

– Потом она может куда-нибудь уйти.