Да здравствует Император

Добравшись до плиты Израил включил вытяжку и попросил друга отойти в сторону, пока тот не сжёг целый уровень, но ангел смерти не слушал его и просто продолжал заниматься тем, что и раньше. Стейк за стейком погружались на плиту, но сгорали в слишком сильном пламени буквально за несколько минут. Понимая, что лучше не трогать безумца в моменты его срыва, Израил сел за ближайший столик и стал поглядывать на Сиониса со стороны, изредка кидая взгляд на панель с системой пожара-тушения. Через двадцатый потерянный в огне стейк, в зону отдыха решил заглянуть и Джеккилл, которому надоело терпеть запах жжённой плоти. Гиена сразу всё понял по лицу Израила и просто сел с ним рядом, наблюдая за очередным приступам безумия Пятого.

(Джеккилл) — Зачем он делает это?

(Израил) — Не имею ни малейшего понятия.

(Джеккилл) — Но должен признать, если у него получится, то я был бы не прочь попробовать.

(Израил) — Возможно, но зная, кому принадлежит данный продукт, я вынужден отказаться.

В течении получаса Сионис продолжал заниматься тем же, чем и ранее, но с приложением ещё больших усилий и свежего мяса, которое прибывало из открытой ангелом смерти бреши. Больше не в силах терпеть данную картину, Джеккилл подошёл к другу и с глубоким страхом смог его оттащить от плиты, чтобы показать, как нужно готовить свежие стейки с кровью. Арлекин на мгновение избавился от своей улыбки, но практически сразу, вновь отдавшись безумию, присел за столик к Израилу, чтобы понаблюдать за качественной работой со сторон наблюдателя. Через несколько минут жарки мяса на среднем огне, Сионис полностью погрузился в свои мысли, которые были весьма хаотичны. Прежде чем полностью отдаться картине приготовления, Пятый задал Израилу весьма нестандартный вопрос, который поставил несгибаемого бойца в тупик: "Если я скажу, что ты умрёшь на данной миссии, то можно я заберу твои картины в своё место обитания? Шутка! Умрут все вокруг нас, но если вдруг, то можно?" Израил похлопал товарища по плечу и слегка приобняв, продолжил смотреть на Джеккилла, который мастерски переворачивал стейки в воздухе, как старый больной своим делом повар.

В скором времени Джеккилл подал несколько пускай и слегка поджаренных стейков, но весьма аппетитных на вид всем тем, кто собрался за столом. Израил поблагодарил друга за старания, но предпочёл отказаться и просто понаблюдать за тем, что будет делать Арлекин, однако его взору предстал кривой прикус гиены, который начал поедать пережаренное мясо. По нему было видно, что он наслаждался данным блюдом, зная, кто был изначальным поставщиком ингредиентов в системе потребления. Сионис так же наблюдал за товарищем, но без особого энтузиазма. Даже пребывая в безумии, он пытался соблюдать нормы этики и приличия в обществе. Как и раньше, тень ангела смерти отделилась от владельца и принеся столовые приборы, начала разрезать стейк на мелкие кусочки, медленно поднося по одному ко рту своего повелителя. Через пару минут и несколько тщательно прожеванных кусочков, Арлекин всё же улыбнулся вновь, но было видно, что это улыбка была весьма поддельна и не полыхала той маниакальностью, что обычно. Джеккилл заметив это, выхватил тарелку из рук товарища и выкинул её в мусороcжигатель.

(Джеккилл) — По крайней мере я узнал, что корабельный повар из меня не лучший. А что нового узнали вы?

(Израил) — У тебя не ровный прикус и судя по паре чёрных зубов весьма запущенная форма кариеса.

(Сионис) — Реальность иллюзия, вселенная голограмма. Наше существование не имеет смысла.

(Израил) — А, ты это нам Роман?

(Сионис) — Что? Нет! Я говорил со своими голосами в голове. А из нового, что я узнал, это то, что больно улыбаться, если ты это делаешь не искренне.

(Джеккилл) — Поздравляем с открытием. Получается, вы же не будите доедать?

(Израил) — Я и не начинал.

(Сионис) — Тебе нравится есть себе подобных. Это восхищает.

(Джеккилл) — Любите меня таким, какой я есть и не кладите палец мне в рот. То я за себя не ручаюсь.

(Израил) — Я хочу навестить нашего охотника. Подменишь меня на мостике, когда закончишь с трапезой?

(Джеккилл) — Мы в четырёх стенах друг мой. Куда мне деваться?

(Сионис) — Зайди в ближайшую тень, если хочешь и тебя уже никто не увидит.

Израил без особого промедления покинул общество Арлекина и спустился на нижний уровень судна в мастерскую, которую на время миссии присвоил себе Дария. Охотник всегда является неотъемлемой частью команды и ведёт её к победе, но при подготовке он старается быть в уединении, чтобы его инстинкты и жажда погони смогли обостриться до максимума, лишая цель всякой возможности на спасение, а мольбы о пощаде звучали намного созвучнее тем, что постоянно крутятся у него в голове.