Да здравствует ворон!

– Я думаю, что изначальная легенда крутилась вокруг Ворона и Обезьяны и никакого Ямагами, которого они просят разгнать тучи, просто не было.

Надзукихико застонал:

– То есть Ямагами появился в истории позже?

– Именно. А значит, на этой горе самое старое и самое важное верование зародилось вовсе не из истории о посвященной с озера Рюганума и не из легенды о безымянном божестве-драконе, которое перемещалось между горой и озером. Это было «Сказание о Вороне и Обезьяне». А дальше сам понимаешь, да? – пристально посмотрел тэнгу на Надзукихико.

У того дрогнули губы.

– Самыми древними хозяевами этой горы были вороны и… обезьяны?!

Но тогда… Если так…

– Кто же тогда сам Оодзару?

В этот момент, как будто кто-то специально рассчитал время, дверь в палату распахнулась и оттуда вышел врач. Он объявил, что состояние девочки стабилировалось.

Надзукихико чувствовал, что Ямагами сейчас на крыше здания, и пошел туда сообщить божеству, что Сихо стало лучше. Однако Ямагами находился там не один. Перед бессильно поникшим божеством стоял сереброволосый юноша – молодой, полный энергии, с пылающим в глубине глаз огнем. Он был одет в простые белые штаны и куртку, но на поясе висел великолепный меч. За его спиной сидел огромный охотничий пес.

Герой, уничтожающий чудовищ. Увидев его, Надзукихико тут же понял, что опоздал. Герой нашел свою жертву. Он пришел уничтожить людоеда Ямагами.

Последние минуты жизни Цубаки были великолепны. Когда-то действительно превратившийся в чудовище, сейчас он, без всякого сомнения, вернул себе облик повелителя, которого мог почитать Надзукихико. Однако даже при этом он не мог искупить совершенных ошибок.

В то мгновение, когда огромный пес вцепился ему в горло, Цубаки просто исчез. Он умер, словно призрак, не оставив после себя ни капли крови. Некоторое время они стояли, не в силах даже слова сказать. Крышу заливал дождь. В бетонных коробках, скрытых в серой пелене тумана и дождя, начали тут и там зажигаться огоньки. Вдали, скрытые облаками, погрузились в синеву горы.

Надзукихико считал, что для него важны лишь ятагарасу, он собирался даже убить Ямагами. Однако теперь гибель Цубаки ввергла его в глубокую печаль. Ведь перед самым своим концом тот попросил прощения. И поблагодарил за верную службу. Ужасно досадно, что ему пришлось так окончить жизнь.

Герой, глядя на застывшего на месте Надзукихико, чуть иронично улыбнулся.

– Год назад он попробовал на вкус плоть посвященной. Уже тогда стало ясно, чем все закончится.

Значит, когда Надзукихико встретился с Ямагами, то есть с Цубаки, все уже было предопределено.

– Ты все равно ничего не смог бы поделать, – холодно заявил юноша и спросил: – А как ты поступишь теперь?

– В каком смысле?

Вопрос прозвучал странно. Как будто у него был выбор. Если герой видел в нем пособника чудовища, Надзукихико придется разделить судьбу Цубаки.

– Мне кажется, ятагарасу удержались на самом краю. Вам повезло. – Герой склонил голову. – Дальше все зависит от тебя. Покончив с нечистью на этой горе, я стану новым Ямагами, а ты можешь принять власть нового божества или отвергнуть ее.

Теперь ятагарасу, потерявшие свою сущность и бога, которому поклонялись, стали для него просто странными существами. Если отвергнуть власть Ямагами, победить его возможности нет, а если даже вдруг ему это каким-то чудом удастся, сам он никогда не станет божеством.

Надзукихико вздохнул.

– Но если даже я поклянусь в верности тебе, что будет с Ямаути?

– Угодья мне больше не нужны. Вряд ли все останется по-прежнему. – И новый Ямагами пожал плечами совершенно так же, как делают во внешнем мире. – Ты ведь уже понял? Старые правила жизни на Арэяме полностью развалились. Ямаути была угодьями бога, которому необходима церемония возрождения. И поддерживала страну сила этого бога. Теперь же церемония исчезла, людей здешней деревни я спас, но сама деревня сгорела, а с ней и верования этой горы. Возможно, я буду богом всего в одном поколении. Даже если ты пойдешь за мной, вряд ли Ямаути продержится долго.

Речь его звучала сухо.

– Я понимаю: ты хотел лишь защитить свое место обитания, но, даже закрывшись от всех, вы рано или поздно погибнете. Смирись.

– Неужели нет иного способа? Неужели Ямаути правда исчезнет?

Но тогда и ятагарасу не выживут.

– Вот бы удалось вернуть мое прежнее имя – мою божественную сущность! – уныло пробормотал Надзукихико.

Однако герой оставался непреклонен.

– Бесполезно. Ты ведь один раз уже узнал свое имя. Если речь о ятагарасу, который вместе с дочерью и божественным внуком пришел сюда из столицы, его имя Камотакэ Цуноми-но Ками. Но раз ты ничего не вспомнил о прошлом, даже узнав это имя, значит, перед потерей памяти тебя в этих землях уже звали по-другому. А если ты забыл об этом, уже ничего не поделать.

Вслед за этими жестокими словами Надзукихико услышал шаги на лестнице: кто-то поднялся на крышу, дверь распахнулась.

– Кошмар! – крикнул тэнгу. – В Ямаути ворвались обезьяны. Идет бой.

Надзукихико ахнул.

– Давно?

– Все началось, как только Ямагами покинул гору.

– Это же было утром!