Да здравствует выбор (СИ)

========== Да здравствует выбор ==========

Море и небо были равномерно, окончательно и бесповоротно серыми, словно выцветшие одежды старой вдовы, готовой вот-вот психануть по первому подвернувшемуся поводу.

Они пришли на этот угрюмый галечный пляж ещё вчера, до сих пор так и не получив сигнала двигаться дальше.

Они: Клета, Лэс и Дион, товарищи по несчастью и неразлучная троица по принуждению.

– Кле, ты далеко?

– Далеко, – четырнадцатилетняя девушка обиженно вскинула голову, мельком поймав на край сетчатки изображение рыжеватого блондина, возившегося в глубинах походного рюкзака, – Не вздумай готовить обед. У Диона выходит гораздо лучше.

Мальчишка с округлым лицом благодарно взглянул на спутницу из-под толстых стёкол очков и снова уткнулся в альбом с крафтовой бумагой. Его пухлая, но при этом ловкая рука набрасывала окружающий их пейзаж, лишь изредка начиная неуверенно «шерстить» карандашом.

– Пст.

Раньше Клета реагировала подскакиванием на этот бесплотный оклик, но теперь извивающийся у самого уха жгутик стал не менее привычным, чем аппаратура hands-free.

– Чего?

– Я хочу взлететь. Приготовься.

– Угу, – девушка механически перестегнула ремешки вокруг хитроумно скроенного пончо, чувствуя, как на лопатках начинает натягиваться кожа, а по позвоночнику разливается такая знакомая, ни с чем не сравнимая ныль.

Ныль от присутствия другого существа, такого же чужеродного, как далёкие галактики.

В тот год, ещё до появления Клеты на свет, в мире в очередной раз что-то пошло не так, правда, никак не связанное с чем-то привычным вроде ядерного оружия или террористов. Это была безобидная попытка создать портал в другое измерение, завершившаяся инфицированием планеты. Крошечные споры преодолели все возведённые барьеры и менее чем через год уже обосновались в каждых лёгких, у каждого существа, которому было вверено дышать.

Впрочем, у животных в груди образовывались лишь небольшие гранулёмы, с жемчужинками-спорами внутри. Царям планеты повезло меньше.

Как и токсоплазмоз, неведомые захватчики нацелились на детей своих новых хозяев: неявно, очень избирательно, и от того ещё более жутко. Никаких выявленных патологий при УЗИ. Чистые, как слеза, анализы, а потом, лет в пять…

– Мамочка, у меня спинка чешется.

– Иди сюда, милая, я погляжу… О…

Клета запомнила этот день.

– Мама, что там? Мамочка?

Вместо ответа – звук выдвигаемого канцелярского ножичка.

– Стой смирно, детка, я просто… Надо потерпеть, хорошо?

«Меня хотят убить!»

Этот импульс, их первый контакт. Это первое «меня» – общее на двоих. Сигнал от двух крошечных почек между лопатками, невероятно сильный и полный ярости, праведного гнева из-за одного только намерения причинить вред.

– Мама, не надо!

– Клета, не оборачивайся!

Но девочка обернулась. Событие вдруг начало казаться до ужаса медленным. Вот карие детские глаза под кукольной чёлкой отражаются в ножичке для бумаг, губы размываются об острие лезвия, а вот невероятный выпад, быстрее, чем у чёрной мамбы, эта ныль в лопатках и позвоночнике, досуха выжимающая мочевой пузырь, эти чужие умные клетки, оттолкнувшие мать Клеты словно тряпичную куклу, и…

– Не убивай! Не трогай маму!! – девочка попятилась, неловко поскользнувшись на луже ещё тёплой мочи. Недооформившееся крыло с хрустом повернулось к лицу ребёнка. Его острый, словно у стрижа кончик был покрыт перьями, в чьей глубине намечалось какое-то зеленоватое свечение: житель спины всё ещё продолжал развиваться.

Несостоявшийся киллер в лице взрослой женщины всё ещё лежала без сознания у стены, к которой пролетела через всю гостиную.

– Она хотела, – спокойно, словно разговаривая с дебилом, провозгласила чёрная масса, – Меня убить.

– Она не специально, она больше не будет, – годы спустя Клета так и не смогла понять, откуда взялись столь нужные слова, – Я не дам тебя в обиду, только не делай маме больно!

– Я всё же перестрахуюсь, – острие крыла по-птичьи резко повернулось в сторону временно вышедшей из строя угрозы.

– Нет! Нет, пожалуйста!

– «Пожалуйста»?

– Это же моя мама! Она моё всё! Разве у тебя не было мамы? Она хорошая, заботится обо мне, она просто испугалась, она…

– Не тараторь, – крыло заметно пригладилось, приобретя нефтяной блеск, – Думаю, ты права. Это существо даёт пищу и другие ресурсы. Но если она снова…

– Нет! Этого не будет! Я обещаю! – Клета живо замотала головой из стороны в сторону.

– Не будет?

– Не надо драться, давай… Давай просто… – девочка подбирала слова, глядя на чужеродную плоть, по которой искрами проплывали человеческие капли крови, – Дружить?

– Ты маленькая, жалкая и сидишь в собственной моче, – голос твари звучал механически, не украшенный никакими эмоциями.

– Ну и что! – Клета угрюмо сжала кулачки, как бывало на детской площадке в моменты, когда кто-то дразнил её за небольшой рост и отчётливые голубые венки под глазами.

– Ты мне не ровня.

– Я слышала о вас по телику. Ровня или нет, но ты во мне живёшь!