Дафнис и Хлоя (СИ)

Когда Хлоя пришла со своими спутниками, то Дафнис разжёг огонь и, часть мяса, сварив, часть изжарив, принёс начатки в жертву нимфам, сделал из чаши, полной молодым вином, возлияние, а затем настелил зелени для ложа, и начался пир, и питьё, и веселье. Но в то же время присматривал Дафнис за стадами, как бы волк, напав на них, не сделал того, что хотели сделать враги. Немало песен пелось в честь нимф, старых пастушьих песен.

Когда наступила ночь, все легли спать на поле, а с наступлением дня не забыли Пана почтить и, украсив сосновым венком вожака козьего стада, повели его к сосне. И, сделав возлияние вином, восхвалив бога, они принесли козла в жертву, подвесили и сняли с него шкуру. Мясо, сварив и зажарив, они положили на лужайке на листья. А шкуру с рогами прибили к сосне у статуи Пана - пастуший дар пастушьему богу. Отложили для него и первые куски мяса и из большого кубка совершили ему возлияние. Хлоя пропела песню, Дафнис сыграл на свирели.

А затем они возлегли на ложа и начали пир. К ним подошёл пастух Филет: он принёс Пану веночки и ветвь лозы с гроздьями, листьями и побегами. С ним шёл самый младший из его сыновей, Титир, златокудрый, голубоглазый, белокожий и шаловливый. Он подпрыгивал на ходу, словно козлёнок. Все поднялись и увенчали Пана, грозди лозы прикрепили к кудрявой сосне. Усадив рядом с собой, они пригласили пришедших участвовать в пире.

Когда старики захмелели, стали рассказывать друг другу: как они пасли стада, когда были молоды, скольких разбойничьих набегов избежали. Иной хвалился, что убил волка, другой - что игрой на свирели лишь Пану он уступал. Этим особенно хвастал Филет.

Дафнис и Хлоя стали его умолять, чтобы он поделился с ними этим искусством и сыграл на свирели на празднике бога, который так любит свирель. Филет согласился, жалуясь, правда, на старость, что дух у него отнимает, и взял свирель Дафниса. Но она оказалась мала для его искусства, а пригодна лишь для уст мальчика. Тогда он послал Титира за своей свирелью, а его дом отстоял стадий на десять. Сбросив плащ, нагой, мальчик бросился бежать. А Ламон обещал им рассказать предание о Сиринге - то, что спел ему сицилийский пастух, в уплату свирель и козла получив.

"Некогда эта свирель была не свирелью, орудием песни, а девой с нежным голосом. Она пасла коз, играла с нимфами и пела, как ныне поёт. Раз, когда она пасла стадо, играла и пела, Пан, явившись перед ней, стал её соблазнять, склоняя к тому, чего он хотел, и обещал ей за это, что все её козы будут рожать по паре козлят зараз. Она же смеялась над его страстью, говоря, что она не хочет возлюбленным брать того, кто - ни козёл, ни человек.

Пан бросился в погоню за ней, чтобы, поймав, овладеть ей силой. Сиринга же бегством спасалась от Пана и от его насилья. Но, убегая, устала и спряталась среди тростников и исчезла в болоте. Пан срезал в гневе тростники, девы же не нашёл, беду, что случилась с ней, понял и эту свирель изобрёл, воском слепив неравные тростинки, - подобно тому как неравной была их любовь. И бывшая прежде девой стала свирелью".

Только кончил рассказ Ламон и Филет его похвалил, сказав, что он рассказал сказку, которая - слаще, чем песня, как прибежал Титир и принёс отцу свирель, большую, с длинными тростинками, с воском на скрепах и в медном убранстве. Можно было подумать, что это была та свирель, которую создал Пан. Поднявшись с ложа и сев на сиденье, Филет сначала проверил все тростинки, хорошо ли по ним воздух проходит. А потом, убедившись, что нет для дыхания задержки, начал дуть в свирель полной грудью. И казалось, будто слышишь разом поющих несколько флейт: так играла свирель. Понемногу силу снижая, он перешёл к напевам понежнее. Он показал, как следует пасти стадо под разный напев: как надо играть для стада коров, какие напевы подходят для коз, а под какие овцы пасутся. Нежно играл для овец, громко для стада коров, резко для коз.

Так одна свирель подражала разным свирелям.

Все, наслаждаясь, лежали в молчанье. Тогда встал Дриас, попросил сыграть напев Диониса и стал перед ними плясать пляску виноградарей. И он показал, как грозди срезают, как корзины несут, как сок из гроздей выжимают, как по бочкам его разливают, как, наконец, молодое вино пьют. И всё так пляской Дриас изобразил, что казалось, перед глазами всё это было - лозы, точило и бочки и будто вправду пил Дриас.

Этот третий старик, заслужив похвалу за свою пляску, поцеловал Дафниса с Хлоей. Вскочив, они пляской изобразили всю сказку Ламона. Дафнис представлял Пана роль, Сиринги - Хлоя. Он умолял её, соблазнял, она же смеялась, отвергая его. Он гнался за ней и бежал на кончиках пальцев, - как Пан на копытах. Она же, казалось, от бега уже утомилась. Затем Хлоя сорвалась в лесу, будто в болоте. Дафнис же, взяв свирель Филета, заиграл плачевную песню, словно влюблённый, страстную, словно хотел убедить её, призывную, словно искал он её. И Филет, в восхищении, на ноги поднявшись, стал его целовать и, целуя, ему подарил эту свирель, пожелав, чтобы и Дафнис оставил её преемнику, столь же достойному.