Дай мне руку

Вера опустила глаза, пытаясь не показать, что её радость по совсем другому поводу. Едва войдя, она шумно плюхнулась на кровать и устроилась поудобнее, улыбаясь самой бессовестной улыбкой в мире, министр наигранно нахмурился и изобразил высокомерную укоризну:

— Ох уж эта современная молодёжь!

Вера закатила глаза и объявила:

— Дедуля-мод «ON».

Он тихо рассмеялся и снял пиджак, бросил на кровать. Открыл шкаф и взял с вешалки самый тёмный костюм, положил рядом. Стал расстёгивать рубашку, глядя в сторону и сдерживая улыбку, потом посмотрел в глаза Вере и слегка виновато сказал:

— Не пугайтесь.

Она подтянула колени к груди и шутливо пробурчала:

— В прошлый раз после «не пугайтесь» вы меня здорово испугали.

— Но ведь ничего страшного не случилось, — с ухмылкой ответил он.

— Конечно, — иронично кивнула она, — Артура немного на стрессоустойчивость проверили и всё, делов-то.

Он промолчал, снял рубашку с безрукавкой и Вера ахнула, увидев с десяток впечатляющих синяков, сочувственно нахмурилась и выдохнула:

— Нефигово так вас Двейн отпинал.

— Они меня втроём пинали, Двейн, Артур и Эрик. — Министр хищно улыбнулся Вере, расстёгивая пояс, — Артур ночует в лазарете, но утром будет в порядке, Эрик на пару дней неходячий, Двейн слегка хромает, но работать в состоянии. А у меня всё к обеду сойдёт.

Вера криво улыбнулась и отвернулась.

— Вы их всё время на тренировках так ушатываете, или это особый случай, в наказание за грехи?

Он невесело фыркнул, постоял молча, потом отложил одежду и сел на кровать, она подняла глаза, поймала его усталый взгляд и тут же отвела.

— Вера, я тренирую спецгруппу. Это не клуб по интересам и не школа танцев, здесь учатся убивать. Тренировки должны проходить в условиях не просто приближённых к боевым, а так, чтобы после этих тренировок бой воспринимался как «хвала богам, сегодня не будет тренировки». Меня так учили и я так учу. И это работает. И я их не наказываю, я просто уделяю им больше внимания, лишая возможности филонить, Артур этим часто грешит, потому и толстеет. А Эрик даже рад, что я с ним тренируюсь, потому что способен оценить положительные стороны. И в полную силу я их всё равно никогда не бью, не доросли ещё.

Вера не смогла сдержать улыбку, последнее заявление прозвучало до ужаса самодовольно, она кусала губы и прятала глаза от министра. Он оделся, завязал пояс, Вера посмотрела на невышитый кончик и отвернулась, он сделал вид, что не заметил.

Она чуть сильнее опёрлась на подушку и услышала, как в глубине шелестит бумага, вспомнила свой корабль и улыбнулась увереннее.

«Я всё же найду способ вас порадовать, несмотря ни на что.»

Он что-то заметил в её лице, вопросительно приподнял брови, она сделала невинные глаза и замотала головой — «ничего, вам показалось». Он изобразил лицом: «не верю, но настаивать не буду, дело ваше», убрал вещи в шкаф, пригладил костюм и посмотрел на часы.

— Всё, пора. Желайте мне удачи и ложитесь спать.

— Пойдём, — она встала и проводила его до портала, стараясь не облизывать взглядом его спину и плечи, подчёркнутые костюмом так, что не облизывать было очень сложно. Они остановились у портала, Вера улыбнулась и объявила: — Удачи, огромной и бескрайней.

— Спасибо, — ехидно приподнял брови он, усмехнулся, понизил голос: — Приятных снов, подробных и содержательных.

— Было бы очень здорово, — со значением прошептала Вера.

Он улыбнулся ещё довольнее, изобразил ироничную пародию на поклон и ушёл.

Вера крутанулась на каблуке и разгильдяйской походкой попрыгала спать, на ходу расстёгивая рубашку. Перед глазами стояли синяки министра Шена, Вера изо всех сил надеялась, что во сне будет лечить его полностью.

* * *

Глава 6

Ей снился судостроительный музей.

Старый дядечка-экскурсовод звучным голосом представлял экспонаты, с гордостью выстреливая даты, громкие фамилии и красивые имена знаменитых кораблей. Вера слушала, раскрыв рот, рядом подружка комментировала шёпотом, иногда вставляя своё «мы туда ещё сходим» и «мы там были, помнишь?».

Она помнила. Точнее, знала, но забыла. А ведь это было так важно…

Едва продрав глаза, она вскочила, накинула рубашку и бросилась в библиотеку, схватила карандаш и дрожащими руками стала писать всё подряд, разграничивая блоки информации кривыми полосами и росчерками. Она помнила, хоть что-то, но сохранилось в памяти с тех пор, а сейчас всплыло. И она была рада этому сну даже больше, чем если бы ей приснился министр — реальный подарок важнее, чем приятные сны.

Она чертила без линейки, криво-косо, лишь бы быстрее, только линии корпусов выводила тщательно, по клеточкам, рука дрожала от напряжения.

В какой-то момент рядом раздалось неуверенное покашливание и голос Лики:

— Госпожа Вероника, меня прислали…

— Подожди, — скомандовала Вера, не поднимая глаз от чертежа, — присядь, это может затянуться.

Лика повздыхала, но ничего не сказала. Вера опять погрузилась в изливание своих снов на бумагу, когда Лика опять подала голос:

— Госпожа, время…

— Я занята.

Лика надолго замолчала, потом пролепетала несчастным голосом:

— Госпожа, может быть, я начну делать причёску? Времени совсем нет.