Daigaku-kagami (СИ)

Они договорились встретиться вечером у выхода из общежития. Йонг Су не планировал как-то специально готовиться к фестивалю — традиции предписывали приносить фрукты в храм, зажигать благовония, развешивать фонари и, наверное, что-нибудь еще, о чем он не знал. Весь день он провел в социальных сетях и за приставкой, и душ принял за пару часов до встречи, чтобы не успеть сильно вспотеть. Ужасная жара пусть и немного спадала к вечеру, но ее сил все еще хватало, чтобы заживо поджарить зазевавшегося путника — и из-за этого Йонг Су не мог одеться, как привык делать это обычно. Ему нравилось подбирать одежду и выглядеть эффектно, но лето совсем не располагало к сложным комбинациям. Сейчас бы легкую хлопковую маечку и шорты!.. Поборовшись для приличия с ленью, Йонг Су все-таки выудил из шкафа чистую — ура большой стирке — футболку по фигуре, джинсовые бриджи с крутым ремнем и жилет. Если будет слишком жарко, жилет всегда можно снять — и при этом не выглядеть, как придурок, который в такую жару нацепил пиджак или толстовку, если душно все-таки не будет.

Он вышел из блока немного раньше необходимого — даже зная пунктуальность Кику и его патологическое желание приходить раньше всех. Снаружи, как Йонг Су и ожидал, никого не было — только тишина и подернутое сизой дымкой вечера небо. Удушливый летний воздух едва разбавляли слабые потоки теплого ветерка. Им глубоко вдохнул — он очень давно был на улице в последний раз и совсем забыл, как сладко пахнет летний вечер: скошенной травой, машинным маслом, сухим деревом, пыльной землей и предчувствием ночи. Школу и прилегающие территории украсили к фестивалю: на воротах и заборе висели белые фонарики с иероглифами, в парке на веточках сакуры — цветные полоски бумаги, флажки и круглые фонари в нежных весенних тонах. Пока солнце еще не зашло за горизонт и его свет был ярче, чем у ламп в фонариках, украшения выглядели немного неестественно на своих местах, но Йонг Су мог представить, как сильно преобразится это место с наступлением ночи.

Залюбовавшись, он не сразу заметил Кику. Тот подошел бесшумно и встал чуть позади него, тоже засмотревшись на школу. В его глазах отражались последние отблески солнца.

— Тут очень красиво, — первым нарушил тишину Хонда.

— Ага, — Им вздрогнул от звука его голоса, но тут же постарался принять невозмутимый вид.

Получилось с трудом: Кику был прекрасен. В своей традиционной белой юкате с синим поясом, с гладкими черными волосами и темными глазами-омутами — у Йонг Су перехватило дыхание, потому что по сравнению с Кику меркла вся окружающая красота. Не существовало ничего и никого прекраснее Кику Хонды в его традиционной одежде. Как фарфоровая кукла — идеальная, хрупкая, нежная, на которую хочется любоваться часами, которой хочется владеть, к которой хочется прикасаться.

— Тебе очень идет, — залившись краской, пробормотал Йонг Су и отвернулся, чтобы не видеть, как красивое лицо Кику станет еще прекраснее от легкой улыбки.

— Благодарю, — тихо ответил тот. — Твой вкус мне тоже всегда нравился. Если ты не возражаешь, мы могли бы отправиться в парк прямо сейчас.

— Д-да, конечно.

Йонг Су было неловко — за свой несоответствующий внешний вид, нелепое ребяческое поведение, глупые желания. Он не знал, куда деть руки и о чем начать разговор. Тишина, которой они оба могли часами наслаждаться в обществе друг друга, казалась гнетущей и напряженной.

Кику напомнил Йонг Су о Сакуре — милой, нежной, прекрасной Сакуре, — которая краснела, как цветок, когда он целовал ее или говорил какие-то влюбленные глупости. Он не был слепым, и прекрасно знал, что Кику и Сакура действительно очень похожи внешне — но только внешне! Хонда сдержанный, робкий и застенчивый, а Ямато — открытая и жизнерадостная, но при этом очень скромная и воспитанная. Так почему сейчас ему вдруг стало так стыдно перед ней? Она ведь понравилась ему вовсе не потому, что была похожа на Хонду.

Прошлое-прошлое-прошлое. Это все давно в прошлом. Йонг Су тряхнул головой, отбрасывая дурацкие мысли.

Они уже прошли мимо поворота к остановке, и впереди маячил мост — весь в огнях. На город опустились сумерки — первые робкие звезды зажглись на серо-синем небе, кружевные очертания деревьев и домов вдалеке стали совсем черными, а легкий ветерок принес с собой первое дыхание прохлады. Простые бумажные фонарики, которые Йонг Су раньше не замечал, теперь ярко светились над входами в дома, разрывая хрупкий полумрак. В некоторых дворах вился дымок — хозяева в последний раз разжигали ритуальные костры, провожая духов в мир иной. Этот вечер пах теперь дымом и благовониями.