Наконец, покончив с делами, я наскоро сходил в душ. Поглядел на себя в зеркало, хотя я все еще был доходягой, но уже далеко не таким хилым, как прежде. Появилось что-то даже вроде мышечной массы. Ладони от меча покрылись мозолями.
Оделся с помощью Фила в облегченные доспехи и пошел к этим акулам — бороться за место под солнцем для друга.
В зале случились некоторые перестановки. По центру было сооружено что-то вроде ринга. А вокруг него расставили скамейки. Слуги носили закуски для господ.
Не успел я толком осмотреться, как ко мне подошел Роджер. Одет он был тоже в облегченные доспехи.
— Мне сегодня его светлость Герберт сообщил, что ты хочешь устроить показательный бой, — насмешливо сказал Роджер, поигрывая подкаченными мускулами на руках. — Предупреждаю, поддаваться я не стану.
— От вас сэр Роджер никто этого и не ждет, — усмехнулся я.
— И вы не боитесь, как говорят простолюдины, ударить в грязь лицом? Ваша репутация и так висит на волоске.
— Я бы на твоем месте Роджер боялся за себя, — спокойно парировал я.
— А мне разве что-то угрожает? — картинно удивился Роджер
— Да, когда я тебя побью, это будет не только очень больно, но еще и обидно. Ведь я собираюсь отказаться от твоих услуг оруженосца, — без обиняков заявил я.
— Нет, Эрик! — склонившись ко мне, прошипел Роджер. — Когда я тебя побью, я сам уйду с должности оруженосца. Ведь вырожденцам он ни к чему.
С этими словами он деловито, с видом, словно уже одержал все возможные победы в своей жизни, пошел к одной из дам. Кстати, дама была не ахти. Теперь я точно знал откуда у этого слуха про вырождение ноги растут, ну это было очевидным.
— Роджер, — окрикнул я его на полпути.
— Да, ваша светлость?
— Береги голову, — посоветовал я.
Роджер намека не понял, но я на это и не рассчитывал. Вообще, даже хорошо, что он меня подбесил, сразу откуда-то взялись силы, а главное — правильное настроение начистить ему рожу.
Не успел я сбросить впечатление от одного мерзавца, как ко мне подошел другой — сэр Мерлин добродушно похлопал меня по плечу.
Я едва сдержал рефлекторную подачу ему в зубы.
— Эрик, дружище, как давно мы с тобой не беседовали по душам! Ты все еще дуешься из-за истории с трактирщиком?
Надо признать, что актерские способности у этого мужика были на сто балов. Вот только вид потрепанный жизнью. Я заметил, что он везде и всегда таскается в одном и том же сюртуке. И вдруг обратил внимание, что на нем оторван карман.
И тут меня осенило — ткань какая-то смутно знакомая.
— Мерлин, ну что вы, кто старое помянет, тому глаз вон, — в тон ему подыграл я.
А между тем я вспомнил мертвую женщину, а в руках у нее лоскуток ткани…
Я мог бы разоблачить эту гниду здесь и сейчас, но как бы я объяснил, что был на месте преступления и стащил улику? Мог бы да не мог!
— Вот и славно, Эрик, тем более я наведался к старому прохиндею, и он уверяет, что это все досадное недоразумение. Вот велел тебе передать, — он протянул мне мешочек с монетками, но я не взял.
— Мерлин, благодарю, что решили поспособствовать примирению сторон, но расчет я теперь получу только лично от трактирщика.
Мерлин измерил меня пристальным взглядом, я с самым невинным видом взял у слуги бутерброд и стал усиленно его жевать. А ничего так получились с ветчиной и сыром — съедобные.
В центр импровизированного ринга вышел отец и поднял руку, привлекая к себе внимания толпы. Все взгляды тут же устремились на него. Гул стих.
— Уважаемые герцоги и лорды, мы очень рады с сыном принимать вас у себя в гостях! Как многие уже догадались, чтобы скрасить ваш вечер мы решили провести шуточный бой. Мой сын со своим оруженосцем будут сражаться на мечах. Правила просты — противник должен сдаться или потерять сознание. Начнем мы чуть попозже, а пока наслаждайтесь приятным обществом и легкими закусками.
Я вздохнул. Меня так подбешивали все эти отсрочки и задержки. Нет бы уже быстренько покончить с этим. Я снова вспомнил, что хочу курить. И почему я до сих пор не разузнал у Фила про табак?
— Эрик, — мелодично окрикнули меня.
Я обернулся. Эта была Стелла. Хороша, как никогда. В синем платье с глубоким декольте, я усилием воли заставил смотреть себя повыше этих соблазнительных окружностей. В её синих глазах плескалась тревога.
— Слушаю вас, принцесса? — охрипшим голосом поинтересовался я, поправляя волосы.
— Я хочу, чтобы вы знали, — робко сказала она. — Я не сержусь на эту вашу выходку с цветами. Вам…
— Это досадное недоразумение, я, правда, не хотел вас обидеть, — покачал я головой.
— Я верю вам… Вам очень важно сегодня победить…
— Побеждать всегда важно, — улыбнулся я.
— Нет, вы не понимаете, Томаш говорит, что вы… не хочу произносить это обидное слово…
— Вырожденец? — догадался я. — Не переживайте, принцесса, у вашего брата просто разгулялась фантазия. А Роджера я одолею. Верите?
— Верю. И… я желаю вам удачи, удачи в бою!
Я улыбнулся и напел строки из песни Цоя: