Дайте шанс! Том 3

Это как огород, в котором постоянно следует полоть, стричь, выкорчевывать. Иначе он зарастет и превратится в непролазные дебри. Именно в подобное превращалась Российская Империя с обнаглевшими так называемыми Высшими, с невообразимым количеством осветленных и всеми теми проблемами, что доставляли те и другие.

Чтобы легче сделать выбор, Михаил Александрович вывел на экран монитора двух кандидатов. Но это не решало проблему. Лица заставляли лишь увязать в ненужных воспоминаниях.

«Пора вспомнить о монете», — мысленно проговорил он и полез в верхнее отделение стола за золотым червонцем с профилем императора.

Орел — Верховский, решка — Смирнов.

Потряс в руках, кинул на стол.

Выпала решка.

«Ну вот сама судьба и сделала выбор, роду Смирновых не повезло», — найдя на что переложить вину за принятое решение, заключил Михаил Александрович и потянулся к телефону спецсвязи.

Лежащий на столе личный смартфон затрясся. На экране высветилось — «Одоевский».

— Что случилось? — минуя приветствия произнес он, прекрасно понимая, будь иначе, ректор Императорского университета не позволил себе беспокоить его в столь ранний час.

— Михаил Александрович, у нас ЧП! — разразился голос, полный ужаса.

— Подробнее.

— Вчера у нас случились дуэли. Я знал, что это вызовет резонанс. Что будут большие проблемы. Я предупреждал вас об этом с самого начала!

— Ближе к делу, — сухо поправил собеседника Бельский.

— Ну я и рассказываю. Вчера случился поединок между дворянином Нестеровым и сыном промышленника Булыгиным. Нестеров погиб. Сын Булыгина сильно пострадал от огня, но выжил. И что вы думаете? Сегодня ночью Федор Николаевич Булыгин ввалился ночью к моему проректору Труновскому и стал его обвинять! Обвинять за то, что ОН якобы виноват! Что ОН якобы допустил, что его сын пострадал от огня!

— И что дальше? — поторопил Бельский, ибо не терпел в подобных докладах затянутости.

— Он заставил Труновского застрелиться! В противном случае он намеревался убить семью его сына! Люди Булыгана в этот момент сидели с ними и должны были их убить, если Константин Сергеевич откажется себя убивать! Представляете? Вы сами знаете, род Труновских так же, как и мой, далек от всяких противостояний! Мы занимаемся исключительно наукой!..

— Подождите! — не сдержавшись, перебил Бельский. — Труновский мертв? Он застрелился?

— Нет же. Труновский жив! Булыгин велел ему застрелиться, а сам вышел. Он сел в машину и ждал, когда Константин Сергеевич выстрелит. А Константин Сергеевич взял и выстрелил. Но не в себя, а в потолок. Иначе ведь должны были убить семью сына. Ну вы сами понимаете, ему ничего не оставалось. Ему пришлось инициировать собственное самоубийство!

— Ну с этого и надо было начинать! — рявкнул Бельский скорее с облегчением. — Где сейчас Труновский? Где семья его сына?

— Он сейчас дома. Сидит вместе с женой, трясется от страха. А семью сына отпустили. Как только он имитировал свою смерть, сразу отпустили.

— Вот теперь все понятно. Не переживайте. Я лично займусь этим вопросом. С Труновским ничего не случится. Я сейчас же отправлю к нему людей.

Закончив разговор, Бельский отложил в сторону смартфон и посмотрел на монитор, в котором продолжали висеть изображения Верховского и Смирнова.

Похоже, сама судьба вмешалась. Кандидат сам нашелся. Правда, не из банкиров. Среди промышленников оказался.

Вот только прежде чем затевать бойню, предстояло окончательно согласовать кандидата с Императором. Булыгин зарвался. Еще и лично наследил. Остались прямые свидетели его злодеяния. Даже ничего доказывать не придется. Наезд на тех, кому покровительствует сам Император, это серьезный вызов, который с учетом новых реалий должен быть смыт кровью.

Глава 19

Шум в аудитории смолк и Воронцов с легкой улыбкой начал лекцию:

— Человек в первичной форме прежде всего животное. Это факт. Возьмем ради примера любое из одомашненных животных. Или любое прирученное. Чем они отличаются от диких собратьев? Прежде всего лояльностью к человеку, во вторую — отсутствием необходимости самим добывать себе корм. Из-за этого они частично утрачивают инстинкты и поэтому впоследствии не могут быть возвращены в природу. Однако сколько бы человек ни занимался своим питомцем, животное остается животным. Тем видом к какому относится. А как быть с человеком?

Остановившись, преподаватель взглянул на трибуну, стоявшую здесь для того, чтобы с нее делать доклады. Вместо того чтобы пройти к ней, он отодвинул приставленный к длинному столу стул, сел на него и продолжил: