Дайте усопшему уснуть

Ник опять отступил, массируя кисть.

- Ты прав. Мне не следовало выходить из себя.

- Объясни, что такого я сделал, - попросил Энгель.- Мне кажется, я заслужил такую малость.

- Чего ты тянешь резину, подонок? Тебе не убедить меня, так что и не старайся.

- Я прошу одного: объясни мне по-человечески, что я такого сделал?

Ник Ровито покачал головой.

- А ты упорный мерзавец, - сказал он.- Вот за это я тебя и любил: ты всегда борешься до последнего. Хочешь, чтобы я объяснил? Даже увидев здесь того парня - как его там? Роуз? Так вот, даже увидев этого парня Роуза, ты не теряешь надежды на то, что я имел в виду что-то другое, что-то такое, от чего ты сумеешь отмазаться? Ну ладно, подонок, я скажу тебе словами Я объясню тебе.

Энгель ждал, слушая внимательно, как никогда в жизни.

- Ты воспользовался моим именем, - продолжал Ровито.- Ты использовал свои связи со мной. Ты заявлялся к предпринимателям, честным дельцам вроде этого Роуза, и ставил их на уши. "Я - Эл Энгель, - говорил ты.- Я работаю с Ником Ровито, вы его знаете. Либо вы заплатите мне, либо я устрою так, что у вас начнутся неприятности. Профсоюзные склоки. Рэкет. Трения с полицией. И все такое прочее". Так ты говорил им, ты, грязный подонок! Ты занялся вымогательством под прикрытием организации.

- Не было этого, - Энгель покачал головой. Он знал, насколько серьезно наказывалась попытка воспользоваться мощью организации в личных целях. Более тяжкого проступка и представить было нельзя - ну, разве что, покушение на самого Ника Ровито. Организации не выжить, если каждый ее член пожелает стать боссом или начнет ее именем устраивать личные дела. Того, в чем его обвинили, было достаточно, чтобы потихоньку расшибить ему башку, и у Энгеля затряслись руки.

- Я велел привезти тебя вовсе не для того, чтобы выслушивать ложь, - сказал Ник Ровито.

- Мне и в голову не приходило такое, - ответил Энгель.- И в голову не приходило. И я никогда не встречался с этим парнем, Роузом.

Ник Ровито покачал головой.

- Так с чего бы ему утверждать обратное? Почему он указал на тебя? Если ты с ним не встречался, если он не знаком с тобой, то зачем он это сделал?

- Не знаю. Я всегда был верен тебе, на все сто процентов. Придет время, и ты узнаешь об этом.

Лис расхохотался, а Гиттель сделал жест, будто играл на скрипке.

- Я честен до конца, - сказал Энгель.- За мной следит Каллагэн, ему хочется знать, что со мной стало, и он поднимет шум. Ник Ровито ухмыльнулся и покачал головой.

- Убийцы никого не интересуют. Полиция не станет искать того, кто принял убийцу. А на тебе с вечера висит мокрое дело.

- На мне?

- Вечером ты застрелил одного подонка. В Джерси, в тот момент, когда он выходил из кегельбана. Ты застрелил его и, убегая, выбросил пистолет. Он уже в полиции, и на нем будут обнаружены твои отпечатки пальцев.

Энгелю начинало казаться, что все это происходит во сне.

- Мои отпечатки?

- Возможно, ты сочтешь меня барахольщиком, - продолжал Ник Ровито, - но я никогда ничего не выбрасываю. Помнишь пистолет, из которого ты пальнул в Коннели?

- Так он у тебя?

- Прекрасный набор отпечатков, сохраненных свеженькими в холодильнике. С утра Каллагэн начнет разыскивать тебя по подозрению в убийстве. Завтра к вечеру он найдет твой труп Ни свидетелей, ни допросов, ни доказательств. И не нужно тратить ни времени, ни денег на судебное разбирательство Он умоет руки и займется чем-нибудь другим

И он был прав. Энгель тряхнул головой, стараясь отогнать эту мысль, пытаясь не думать о том, что произошло в последние полчаса и чему еще было суждено случиться, но у него ничего не вышло.

Ник Ровито одарил его издевательской ухмылкой.

- Прощай, подонок, - сказал он.- Прощай, ублюдок, дешевка хренова.

- Ник...

- Убрать его!

Геттель и Лис подошли к нему и схватили за руки чуть выше локтей, крепко сжав пальцы - тем самым приемом, которым и он пользовался несчетное число раз. Они вытащили его из черной комнаты и проволокли по кабинету, где по-прежнему сидел, моргая, придурок Клэббер, провели его через зал, вытолкали за дверь и перевели через улицу к машине.

С колес уже исчезли колпаки, антенну тоже сняли. И стекла задних фонарей. Бардачок был взломан, обивка заднего сиденья исполосована ножом.

Геттель оглядел пустынную улицу.

- Детишки порезвились, - сказал он - Никакого уважения! - И обернулся к Энгелю: - Давай-ка за руль.

- Ты что, спятил? - возразил Лис.

- Энгель не станет шалить. Ведь не станешь, Энгель? Именно этим он и собирался заняться. Но сказал:

- Нет уж, увольте. Я слишком хорошо вас знаю, парни.

- Ну и умница, - отозвался Гиттель.- Он попробует сыграть на нашей симпатии, на нашей дружбе. Он попытается подкупить нас, но устраивать всяких подлянок не станет, верно, Энгель?

- Ты меня насквозь видишь, - отозвался Энгель.

- А я сомневаюсь, - сказал Лис, - я хочу, чтобы ты об этом знал.

Они вновь уселись в машину, Энгель - за руль, двое парней - на заднее сиденье. Лис дал Энгелю понять, что его пистолет наготове, а Гиттель сказал Лису, что никаких оснований для беспокойства нет. Энгель спросил, куда теперь ехать, и Гиттель объяснил: