Даю слово

— Я помню, как помогал тебе организовывать выставки, с каким вожделением ты смотрела на мои деньги и все те удобства, какими я умею окружать. А вот на меня ты смотрела иначе. Требовательно, вроде как я должен. А ещё я помню твои ревнивые истерики, как ты пьяная валялась в прихожей и эти твои кутежи. Твои претензии, угрозы, скандалы на глазах у моей семьи, когда ты пыталась выставить меня дерьмом перед моей матерью и сестрой, беря их себе в защитницы. Как думаешь, почему они и сейчас не кинулись тебе на помощь? Правильно, потому что они тоже любят денежки. И когда я им пригрозил, что они от меня ни копейки не получат — мама с Анжелой тут же втянули свой язык в задницу и забыли, как тебя звать. А ещё я помню отель, где я нашёл тебя с двумя горячими кавказскими мужчинами. Ты мне тогда заявила, что тебе нужны подобные эмоции для написания картины. Так вот, — улыбнулся я ей самой своей дьявольской улыбкой. — За то, что ты тут натворила, ты понесёшь наказание. Тебя изолируют в женской колонии, за камеру я уже договорился. Ты пробудешь там до момента рождения ребёнка. Если результаты анализов подтвердят, что это мой ребёнок — ты напишешь отказ от родительских прав. Мать из тебя будет никудышняя. Затем, ты принудительно отправишься в Турцию, у меня там есть один хороший товарищ, будешь работать у него в отеле горничной или администратором, это уже как он решит. За тобой будут присматривать. Надеюсь, турки тебе понравятся. И Ольга, не дай бог ты снова сюда вернёшься. И если ты сейчас откроешь рот, чтобы выплюнуть на меня своё возмущение или проклятья — свою старость ты встретишь всё в той же женской колонии. Поняла? — о, конечно же, она меня поняла. Дрожа всем телом, разрываемая злобой, она молча кивнула. — Прощай!

Картина сгоревшего офиса выглядела ещё более плачевней, чем я себе это представлял. Радовало, что из-за дурости этой идиотки никто безвинно не пострадал.

— Как-то так, — крякнул Ринат. — Строительную компанию я предупредил. Вызвал прораба. Мы с этими ребятами работали уже не раз, уверен, они восстановят здесь прежнюю красоту.

— Хорошо сработали, быстро. Молодцы, — отвлекаюсь на писк сообщения. Читаю и мне становится тяжело дышать. Отчёт охраны. На мою девочку наставляли оружие.

— Что? Ты белее простыни! — дёрнулся Ринат.

— Как чувствовал, что нужно было с ней ехать, — послабляю воротник, пытаясь сделать глубокий вдох. — Её бывший уложил Лёху и угрожал пушкой. Всё обошлось, но я теперь места себе не найду пока они не вернутся.

— В первый раз вижу тебя таким влюблённым. По-настоящему, с придурошно-потерянным видом. Когда свадьба?

— Через три дня. Ты приглашён.

Не знаю, сколько я выпил успокоительного и сколько намотал кругов вокруг дома, пока не подъехала машина. К алкоголю не притронулся, потому что не тот случай. И вот, открылась задняя дверца, из неё выскакивает мой белокурый лучик и вприпрыжку мчится ко мне! Улыбается, счастливой влюблённой улыбкой.

— Как я по тебе соскучилась! — повисла она у меня на шее. — Люблю до умопомрачения!

— Класс, — только и смог выдавить переволновавшийся дурак в моём обличие. — Больше никуда тебя одну не отпущу!

— А я больше без тебя и не поеду никуда! Почему от тебя так несёт валерьянкой?

Глава 22

— Какую бы тебе хотелось свадьбу? — приподнявшись на локте, то нежно поглаживая мой обнажённый живот, то «шагая» по моему телу своими длинными красивыми пальцами, спрашивает Захар, с интересом заглядывая мне в глаза, сдерживая улыбку.

— Зная меня ты ещё спрашиваешь? — хмыкаю, и переворачиваюсь на бок, лицом к нему. — А какой её себе представляешь ты? Ведь у бульдозера уже наверняка есть намеченный план.

— Загс, закрытая вечеринка в узком кругу, поздравления, фото на память, лёгкий фуршет, а потом самолёт и мы с тобой вдвоём где-нибудь, где ты ещё не бывала. Для меня важна не сама свадьба, а то, что будет после, я очень постараюсь выкроить для нас пусть не медовый месяц, но хотя бы незабываемую неделю романтики.

— Неплохо, а как же Никита? — всполошился во мне материнский инстинкт, сплетаясь с чувством обожания, которое я испытывала к этому мужчине. Что же победить и нужно ли этим чувствам соперничать?

— А мы попросим Нину остаться и присмотреть за малышом. Почти уверен, что она с радостью согласится, чтобы дать тебе возможность развеяться по полной программе. У Нины здесь будет куча помощников, плюс охрана. Ничего не случится и мы будем на связи.

— Так ты и Нину пригласишь? — завороженно смотрю в эти пепельные глаза. Ведь Нина единственная, кого я вообще могу пригласить со своей стороны. Здорово, что он так чутко это осознаёт и понимает, как я буду рада увидеть ещё одного моего родного человечка.

— Как же без неё, — хмыкает Захар, — Нина ключевая фигура и главная твоя болельщица! Она моя фея-крёстная, которая помогла мне заполучить мою Златовласку, наставляя тебя мудрыми советами.

— Ах, так она играла за твою команду?! — изображаю притворное возмущение.