Далекие чужие. Как Великобритания стала современной

Оторванные от массы тех, кто шагал по дорогам, респектабельные представители среднего класса столкнулись с собственными проблемами, массово встречая незнакомцев в новых внушительных депо и на станциях, а также в новой интимной обстановке междугородних автобусов и железнодорожных вагонов. Путешествие в карете было тяжелым: поездки казались долгими, часто слишком жаркими или слишком холодными, а возможности подкрепиться, размять ноги или ответить на зов природы были ограничены. Трудно сохранять вежливую дистанцию с попутчиками, когда они тяжело набивались рядом или внезапно возникали прямо напротив вас на ухабистой дороге. Вскоре появилась справочная литература, которая помогала путешественникам ориентироваться в соответствующих условностях разговора и личного поведения, таких как правильные параметры светской беседы и важность избегания ненужного зрительного контакта. В одной из типичных статей говорилось: «Ни в одной стране мира доля путешественников по отношению к населению не бывает так велика, как в нашей, и поэтому на нас лежит особая обязанность понимать мораль путешествий» [Gooch 1823:217; Guldi2012:191].

Поезда были немного другими – хотя пассажиры третьего класса до 1844 года и путешествовали в открытых вагонах, напоминающих грузовые, пассажиры первого и второго классов ездили в комфортных поездах по образцу П-образных сидений междугородних автобусов. Поскольку скорость движения по железной дороге вызывала у многих, кто смотрел в окна, тошноту, чтение, невозможное в вечно трясущихся каретах, стало способом избежать нежелательного зрительного контакта и поддержать соответствующую отстраненность от спутников. Книжные и газетные киоски быстро распространились на железнодорожных станциях. В 1860-х годах два печально известных убийства в поездах стали сигналом к отказу от старого вагона, поскольку изолированные купе с потенциально опасными незнакомцами больше не считались безопасными. После экспериментов со «смотровыми отверстиями» между купе и подножками снаружи поезда железнодорожные вагоны были перепроектированы под соединительный боковой коридор с раздвижными дверьми в каждое купе. Это также позволяло пассажирам прогуливаться и иметь доступ к туалетам [Schivelbusch 1986]. С 1860-х годов в Лондоне появилось новое поколение городских перевозок для респектабельной публики: конный омнибус, трамвай и метро. С более короткими поездками и более неоднородным социальным составом пассажиров дизайн вагонов повторял открытый и свободный стиль железнодорожных поездов низшего класса, где путешественники часто были вынуждены стоять в непосредственной близости от незнакомых людей. Такие формы путешествий порождали опасения по поводу карманников и поддержания личного пространства, чтобы избежать нежелательных разговоров и физического контакта с незнакомцами или их микробами [Dickens 1911: 129–130; Smith 1857: 227–233].

Осмысление общества чужаков

Прежде всего, в данном контексте следует упомянуть о городе и его улицах, где все чаще случались встречи с незнакомцами. Лондон был классическим и самым ранним образцом современного урбанистического эксперимента, и путеводители по нему, такие как «Лондонский шпион» Н. Уорда (1698–1700) или поэма Дж. Гея «Мелочи, или Искусство ходить по улицам Лондона» (1716), начали появляться только в конце XVII века. Их количество существенно увеличилось столетие спустя, когда начали процветать городские справочники. Лондонский шпион быстро стал каноническим и создал жанр, в котором хранятся местные легенды о городских удовольствиях, сокровищах, тайнах и секретах города, искусно названных автором «мобильностью». Передвижение по улицам с их диссонирующими звуками, множеством запахов и бесконечными потоками людей требовало усвоения условностей, как вести себя безопасно и при этом респектабельно. Городские путеводители и пособия по этикету напоминали любопытным не пялиться на незнакомцев и не заглядывать в частные дома, держаться левее при ходьбе, не толкаться в толпе. Необходимо было стать частью толпы незнакомцев [Schlesinger 1853:155–156; Cruchley 1865]. Физические действия, выделяющие человека, – толчки, мочеиспускание или плевки – не одобрялись. Кофейни и прогулочные сады Лондона XVIII века были печально известными лабораториями для установления правил вежливого и светского общения. Драматичная история «драки с макаронами» в Воксхоллском саду удовольствий в 1773 году, когда два джентльмена вызвали друг друга на дуэль по поводу надлежащих форм вежливого общения между мужчинами и женщинами, показывает, как правила этикета постепенно устанавливались методом проб и ошибок [Ogborn 1998].