Далёкий закат

- А что, скажешь, нет? - удивился Пол. - Разве это не она смотрела нам в глаза, когда мы летели на околоземную орбиту? И разве мы не ее видели, когда стартовали? И разве не над Смертью мы смеемся, когда в очередной раз ложимся в анабиоз?

- Я не боюсь смерти, - сказала Анна. - Я боюсь боли... и чувства страха...

- Бедная моя. Я веду себя словно призрак на банкете. Черт побери. Смерть, шутки ради, запулила в нас метеоритом, и что? Никаких последствий. Видимо, мы просто не слишком ее интересуем, так?

- Мне холодно, - пожаловалась Анна. - К тому же, - продолжала она, во мне начинают пробуждаться кое-какие сексуальные желания. Пошли-ка лучше в постель.

- Ваши сексуальные желания для меня закон, - улыбнулся Пол, вставая. - Слава Богу, о порядке пока что можно не беспокоиться. Еще целых десять дней до того, как наступит наш черед покрываться инеем.

Анна взяла его за руку.

- Именно от этого на меня и веет холодом, - сказала она. - Но пока у нас еще есть время, пойдем, согрей меня...

На борту "Глории Мунди" только в одной каюте была двухспальная кровать. Ее прозвали - "Каюта молодоженов". Туда-то они и направились.

Но все то время, что они занимались любовью, мысль о свидании в Самарре не давала Полу покоя.

Он все еще чувствовал во рту привкус шампанского. Как, впрочем, и Анна.

И вкус этот казался им горьким.

10

Он проснулся и понял, что дрожит. Он судорожно осмотрелся, пытаясь понять, где находится. Чувство дезориентации бистро прошло.

В углу от установленной на миниатюрном фаллосе Орури маленькой масляной лампы к соломенной крыше тянулась тонкая струйка дыма. Лениво жужжали мухи. Рядом с ним, небрежно положив смуглую руку ему на живот, мирно спала обнаженная темнокожая девушка.

Он посмотрел на ее крохотную ладошку с четырьмя пальцами. На ее лицо, такое ясное и безмятежное. Лицо женщины другого мира, и однако, в центральной Африке оно, наверное, вызвало бы особого удивления. Но эта безмятежность была ему неприятна. Он потряс ее за плечо.

Потирая сонные глаза, Мюлай Туи села.

- Что угодно моему господину? Ведь девять сестер еще наверняка летают.

- Произнеси мое имя! - потребовал он.

- Поул Мер Ло.

- Нет, не Поул! Скажи Пол.

- Поул.

- Нет. Пол.

- По-ел, - произнесла Мюлай Туи, тщательно выговаривая слова.

Он ударил ее.

- По-ел, - передразнил он. - Нет, не По-ел. Скажи правильно. Пол.

- Поел.

Он снова ударил ее.

- Пол! Пол! Пол! Ну, скажи!

- Полэ, - сквозь слезу проговорила девушка. - Полэ... Мой господин, я стараюсь изо всех сил.

- Значит, недостаточно, - отрезал он. - С какой стати я должен учить ваш язык, когда вы даже имени моего нормально произнести не можете? Скажи Пол!

- Пел.

- Уже лучше... Пол.

- Пол.

- Очень хорошо. Действительно очень хорошо. Теперь попробуем Пол Мэрлоу.

- Пел Мер Ло.

Он опять ударил ее.

- Слушай меня внимательно. Пол Мэрлоу.

- Пел Мах Ло.

- Пол Мэрлоу.

- Пол Мах Ло.

- Пол Мэрлоу!

- Пол... Мэрлоу... - к этому времени Мюлай Туи уже сама не понимала, что говорит.

- Получилось! - воскликнул он. - Теперь верно. Меня зовут именно так. Ты будешь называть меня Полом. Понятно?

- Да, господин.

- Да, Пол.

- Да, Пол, - послушно повторила Мюлай Туи, вытирая слезы с лица.

- Понимаешь, - бормотал он, - это очень важно. Очень. Каждый человек должен сохранять свое имя, как ты думаешь?

- Да, господин.

Он замахнулся.

- Да, Пол, - быстро поправилась она и, подумав, нерешительно спросила. - Мой господин не одержим бесами?

Он засмеялся, но этот смех оказался недолгим. Слезы заструились по его лицу.

- Да, Мюлай Туи. Я и вправду одержим бесами. И мне кажется, что они будут преследовать меня до конца жизни...

Мюлай Туи прижала его к своей груди, укачивая, словно маленького ребенка.

- О господин мой, Пол, - прошептала она, - большая печаль живет в твоем сердце. Она шипит, как вода, попавшая на раскаленные угли. Лучше убей меня или прогони прочь, но только не дай мне видеть такое горе у человека, которому мне не суждено принести первый дар Орури.

- Что за первый дар Орури?

- Ребенок, - просто ответила девушка.

Он подскочил будто ужаленный.

- Откуда ты знаешь, что у нас с тобой не может быть детей?

- Господин... Пол... Ты любил меня много-много раз.

- Ну, и?..

- С тех пор, как я покинула Храм Веселья и больше не нойя, я перестала носить шиво. Пол, ты любил меня много раз. Если бы ты был как все байани, то сейчас я бы уже носила в себе плод нашей любви. Но я не располнела, я все такая же стройная. Значит, Орури не хочет благословить нас своим даром... Я согрешила, мой господин... Не знаю как, но согрешила... Наверно, если бы на моем месте была другая...

Он смотрел на нее, пораженный до самых глубин своей души. Словно пелена спала у него с глаз; на какой-то миг он почувствовал в Мюлай Туи мудрость большую, чем та, что он сможет когда-либо постичь.