Далеко от яблони. Родители и дети в поисках своего «я»

Через шесть месяцев после нашего знакомства однажды вечером Ким взволнованно позвонила мне с приглашением. Пастор из ее церкви в Хелене организовывал уик-энд «Блудных сыновей»: показ в пятницу вечером, семинары в субботу, чтобы обсудить вопросы, поднятые фильмом, и проповедь Ким в воскресенье – все, по совпадению, накануне дня рождения Кэрол. Я приехал в Монтану на несколько дней раньше. Годом ранее Кэрол пригласила к себе домой 26 человек, чтобы посмотреть фильм. «Я беспокоилась о некоторых из этих людей и предупредила их супругов, что я тревожусь, – объяснила она. – Но они с большой гордостью сказали в конце вечера: „Видишь? Все в порядке, Кэрол. Тебе не стоило волноваться“». Один из этих людей был старым другом, который недавно потерял жену, и в конце показа он казался взволнованным. Кэрол спросила, все ли с ним в порядке, и он ответил, что нет. «У меня екнуло сердце, – сказала мне Кэрол. – Потом он сказал мне, что просто понятия не имел, насколько все серьезно с Марком и как много я взвалила на свои плечи». Кэрол и Дон сблизились во время разговора, и к моменту, когда я поехал в Хелену, они уже стали парой; два года спустя они пригласили меня на свою свадьбу. За завтраком в день рождения Кэрол я застал ее разъяренной и грустной. Она протянула мне Helena Independent Record, где на первой странице красовался заголовок: «Блудный сын Хелены возвращается женщиной»[1604], а ниже: «Бывший квотербек средней школы Хелены представляет фильм, рассказывающий историю изменения пола». Ким была на фестивале в Исландии и должна была приехать только на следующий день. Когда мы с Кэрол пошли в церковь, чтобы украсить ее к празднику, пастор сказала, что связалась с полицией, дабы организовать охрану на случай беспорядков или нападений. Кэрол всплеснула руками. «Фильм должны были посмотреть здесь рано или поздно, и я не хотела, чтобы его просто крутили в нашем местном кинотеатре, The Myrna Loy, без какого-либо моего контроля, – сказала она. – Вот как все должно быть в моей церкви, где есть любовь. Но такие заголовки обесценивают его». Это стресс – быть раздетым догола перед маленьким городком, где ты прожил всю свою взрослую жизнь. Кэрол не хвастунья, не одинокий человек и не прирожденная активистка, поэтому она не нуждалась в том, чтобы рассказывать свою историю по причинам, которые мотивируют многих людей. Она сказала: «Я знаю людей, которым приходилось видеть счета своих сыновей, арестованных за детскую порнографию или долги, а Ким никому не причинила вреда; на самом деле она помогла многим людям». Тем не менее она была явно потрясена.

В вечер показа церковь Plymouth Congregational была переполнена, был даже длинный список желающих приобрести билет. Я сидел рядом с Кэрол в заднем ряду, и она проплакала большую часть фильма, ей пришлось дважды покинуть зал. Когда фильм закончился, Ким поднялась, и зрители начали аплодировать. Несколько человек встали, затем еще несколько, и затем уже все аплодировали стоя. Когда все закончилось, Ким пригласила свою мать наверх. К тому времени Кэрол уже успела изобразить на лице улыбку, и пока она быстро шла по проходу, все снова встали, а когда Кэрол подошла к алтарю, они с Ким стояли, обняв друг друга за плечи, а публика продолжала аплодировать. Храбрость Кэрол превратила показ в повод для триумфа. Теперь плакала только Ким. На приеме после показа я сказал одной из церковных дам, что Ким беспокоилась о том, какие пересуды вызовет фильм, и дама ответила: «Наши самые трудные разговоры случаются не с другими людьми, а с самими собой. Как только она определилась, кто она такая, мы были готовы к любым разговорам, которые нужны, чтобы убедиться, что она всегда знала, где ее дом».