Далекое Близкое

Быстрый взгляд вниз – четыре обычные секции. Будто корабль растянулся, как меха огромной гармошки, пространство не успевая подстраиваться к изменяющимся законам, попросту замостило возникшую пустоту копиями фрагментов существующей материи – секциями лестницы. А потом – все схлопнулось до нормы. Бах! И нет никакого жуткого колодца.

Или его и не было? – подсказал разум.

Черта-с два. Был. И чертов провал с убегающей желтой полосой ступеней, и стук в стену там, где никто стучать не мог по определению.

И это чертово шелестящее, сухое, безжизненное, осатаневшее от голода: «Дайте одного»…

Тоже было.

Бы-ло.

Впрочем, додумать эту мысль я не успел, в общем отсеке, отлично освещенном, сидели уже Профессор и Флегматик, просматривая что-то на мониторе.

– Ну! – обернулся ОТул. – Видишь? Все в норме, все целы, – и уже обращаясь к остальным, – ну чего? Логи лопатите?

– Лопатим, – кивнул программист, – но смысла в этом немного.

– Ничего не нашли? – ирландец сел за стол, откинувшись в удобном кресле.

– Ничего, – пожал плечами азиат, махнув рукой ОТулу, – только какой-то сбой, все, что записывалось до Марса, стерто. Я пытаюсь восстановить, но пока увы… А вы что не спите?

Я немного помялся, так и оставшись стоять возле «своего» края центрального стола, но все же рассказал про сон, умолчав только про лестницу. Впрочем, ирландец тоже этот эпизод не упомянул.

– Кошмары? – не без сарказма поинтересовался Профессор. – Пустота? Микки, что у вас было по психологии в университете? Кошмары, это продукт деятельности человеческого мозга. Неприятные эмоции и впечатления, испытываемые человеком, неразрешенные внутренние конфликты нейтрализуются во сне при помощи эдаких ночных «фильмов ужасов». Тем самым мы получаем психологическую перезагрузку, избавляемся от излишней нервозности и стресса. Это не удивительно, учитывая, насколько опасное предприятие мы с вами затеяли.

– Я тоже видел это, – негромко проговорил ОТул, – и слышал, между прочим. Какие там кошмары снятся коллективно? И кстати, мы только что чуть оба на лестнице с нижнего отсека не заблудились. Это вам как?

Пожалуй, стоит тоже присесть за стол. Ноги держали плохо.

– Все успокойтесь! – мрачно продолжил Профессор, он больше не улыбался, наоборот глаза его поглядывали настороженно. – Похоже на то, что у вас острый психоз, так бывает. Коллективная галлюцинация. Предполагалась вероятность такого развития событий. У нас в аптечке есть кое-что на всякий случай. Успокоительное. По одному уколу, и все придет в норму.

– Я не позволю колоть себе какую-то дрянь! – заворчал ОТул, как большой лохматый пес.

– Я тоже не уверен, что это – хорошая идея, лао ши, – заметил Флегматик, – мы не понимаем, что происходит. Вдруг станет еще хуже? К тому же, сможет ли наш техник управлять своей, э-э-э… «шарманкой» под успокоительным? Я не уверен, лао ши. Мы, разумеется, летим на автомате, но… – он выразительно замолчал, снова изобразив на лице эту свою стеклянную вежливую улыбку.

А вот я малодушно готов был согласиться на любой укол. Не так жутко было даже видеть чертову лестницу, как ждать, когда нечто подобное повторится. Ожидание – всегда страшнее, потому что разум пытается приготовиться, и для этого проигрывает множество разных сценариев одного кошмара, желая для каждого подобрать подходящее решение заранее. И все равно – ни за что не угадаешь. Я тогда пребывал в странном заторможенном состоянии, когда окончательно перестаешь понимать – спишь ты или нет.

А что, если я и не летал ни на какой Марс? Господи, гиперпрыжок. Глупость какая… Будто из science fiction термин-то. Может, я просто попал, скажем, в аварию и теперь лежу в коме? А разум тем временем показывает страшные картинки?

Ну не может растягиваться лестница. Это совершенно приземленный, материальный, конкретный кусок металла!

Приземленный в космосе. Ха-ха. Смешно.

– Ладно, – согласился наконец ученый, вырывая меня из плена мечущихся мыслей, – подождем. Но давайте хотя бы не будем ходить по одному, никто не знает, когда у вас может начаться обострение.

– Я не псих, – покачал головой ОТул, – там, – ирландец с остервенением ткнул пальцем в сторону потолка, – что-то есть. Мы тут не одни.

– Стыдитесь! Вы – ученый! Эти дремучие суеверия…

– Я – инженер, во-первых. И вырос в Ирландии. Я говорю вам – там что-то есть.

– Что?! Что там может быть? Инопланетяне?

ОТул побагровел, набрал воздух в грудь, но ответить так и не успел.

Тук-тук.

Никто не хотел смотреть наверх. Ну серьезно, все эти постукивания – наверняка треск обшивки, и если не смотреть, то нормальное логичное объяснение оставит ваш разум в рамках привычного. Не скажу – обыденного, но хотя бы привычного. Но конечно же все подняли взгляды на потолок.

Диафрагма была открыта.

Пустота смотрела на нас.