Дальневосточная опора прочная…

– А затем. Представь, что началась пальба. В кино всё лихо показывают, там все герои. Но в жизни всё по-другому. Когда тебя кроют из пушки, а ты лежишь и ничего сделать не можешь… – На мгновение замолкаю. – После этого по-другому на всё смотреть начинаешь. Вот как-то так.

– Утереть нос ему. – Правда, кивать в сторону «ярославца» Иван не стал.

– И не только, – согласился я. – Тут много кого можно ткнуть носом в грязь.

– Хм… – Серов задумчиво окинул взглядом дорогу с ехавшим обратно грузовиком.

– Вот именно.

Сапёры вместе с водилой здорово донимали молодого командира, то бишь меня, и я явно ждал после возможного обстрела если не обтруханных штанов, то бледный вид этих горе-вояк точно.

– Во сколько обычно начинают? – Зачем он это спросил, Иван и сам ответить бы не смог. Просто не понравилась ему позиция Мельникова. Хотя, как парень до сих пор сдерживается, уму непостижимо.

– Да уже должны начать.

– Пойду бойцов расшевелю.

Кивнув в знак согласия, я посмотрел на красноармейцев. Те уже успели уложить два венца и теперь устроили перекур. Ощущение на душе было препоганое, всё ныло нутро, ожидая какой-то пакости, и когда метрах в семистах рванул снаряд, даже обрадовался. Птицей взлетел на броневик и увидел, что снаряды ложатся у будки стрелочника. Потратив ещё с пяток снарядов, китайцы успокоились. Кстати, в будку так и не попали. Зато дорогу повредили, теперь бойцам с местными воронки засыпать придётся, и это по такой-то погоде. А снарядики явно не от трёхдюймовки. Скорее всего, 107 мэмэ, от древней дуры образца 1877 года. М-да, если такой «подарочек» рядом взорвётся, столько натворить может…

– Так, Уваров, прогрей движок и будь в готовности для смены позиции. – Обернувшись, я посмотрел на пушкарей. – Серов, проверить орудие и пулемёт. Я уточню обстановку.

– Что, страшно? – хмыкнул комвзвода, выйдя на крыльцо, и затянулся самосадом.

– Да нет, просто отвык, – нейтрально ответил я, не желая вступать в глупую перепалку. На такие подначки я уже не ведусь.

– Ух, ты был здесь? – уже заинтересованно спросил он. Явно пытался вспомнить, где мог меня видеть. Бронечасти малочисленны, людей там немного, и все они известны. А я со своими «колёсами» в стройные ряды как-то не вписывался.

– Да, было дело, только недолго. Да и разве можно к такому привыкнуть? – Облегчать ему жизнь я не собирался. К славе особо не стремлюсь, да и биография того, не лучшая.

– Можно…

Внезапно со стороны границы раздались отдельные выстрелы, а затем очереди.

– Анисимов! – На крыльцо вылетел комроты и увидел меня. – Ты как?

– Бэка полный… – начал было докладывать я, но был перебит.

– Там китайцы наших бойцов из пулемёта прижали… – Словно подтверждая его слова, донеслись длинные очереди. Комроты скрипнул зубами. – Выдвигайся к будке, проехать можно, сейчас я тебе провожатого найду.

– Товарищ комроты, я знаю, где это. Там беляки всё перепахали из пушек, давайте я сам, – отказался я от его предложения. На хрен, зря, что ли, Сарнов лично с каждым прошёлся? Конечно, каждую кочечку не знаю, но ориентируюсь здесь свободно.

– Ну смотри, с тебя спрошу, ежели что, – скрипнул зубами ротный после слов пацана. Гнать броневик под снаряды ему не улыбалось, потому как уже с него спросят. А так вылез – вот и выполняй. – Тогда вперёд. – И повернулся к взводному: – Анисимов, я с дежурным отделением…

Остальное я не услышал, поскольку уже запрыгивал в броневик. Ехать к будке не хотелось, обстрел не просто так был. Явно местность пристреливали, а значит, соваться туда опасно для здоровья. Даже китайцы могут попасть, пусть и случайно. А если попробовать ход конём?

– Заводи. – И, повернувшись, крикнул находящимся в боевом отделении башнёрам: – Экипаж, к бою! Рома, – заметив, как он судорожно пытается завестись, толкнул его в плечо.

Тот, обернувшись, уставился на меня шальными глазами.

– Рома, спокойно запускайся. Всё нормально, – ровным голосом произнёс я. – Не торопись.

Несколько раз провернулся стартер, и вот движок чихнул и подхватил. Дважды нажав на педаль газа, Роман тронулся с места.

– Щас прямо вон до того дома. Не гони, осторожнее. Затем налево.

Броневик плавно вписался в поворот, не задев плетень.

– Прямо, теперь направо… – командовал я водителю. Сперва хотел сам за руль сесть, благо мне здесь всё знакомо. Только кто тогда командовать будет?

Вначале мы едва тащились, но, приноровившись, Ромка под конец лихо проскочил остаток пути.

– Стой. Люк закрыть. – Поймав недоуменный взгляд Уварова, кивнул, подтверждая приказ. – Так надо, а то осколки влететь могут. Потихоньку выезжай… Да где она? Ага.