Дальний-10

Последняя запись руководителя проекта сухо констатировала: ввиду невозможности дальнейшего функционирования, объект следует законсервировать, оставшийся биоматериал — запереть в отсеке, где он хранился, с последующей подачей сигнала на полное взаимное истребление. И — пробираться в сторону сбитого русскими космического крейсера в надежде, что там остались выжившие. И что эти выжившие с должным почтением отнесутся к удостоверениям агентов ЦРУ.

Артур вспомнил изломанные тела узников и содрогнулся. У несчастных не было ни малейшего шанса защититься от навязанного нейроизлучением приказа. И, когда металлическая дверь закрылась, навсегда отрезая от любой надежды на спасение, они накинулись друг на друга. Позабыв любые инстинкты и осторожность, били, душили, рвали чужие тела голыми пальцами… А потом все закончилось. Навсегда.

— Хоть одну хорошую вещь смогла сделать эта цивилизация. — Мертвый голос Джейн за спиной.

— В смысле? Какую? — Не понял Артур.

— Она смогла сдохнуть. — Спокойно отозвалась девушка. Ледяная ярость, что шипит в тихом голосе, кажется страшнее любого крика. — Жаль только, что в этой чертовой войне сдохли не только они, но и уйма ни в чем не повинных планет, до которых добралась эта… плесень!

— Джейн! Успокойся. — Обмякшая девушка покорно позволила обнять себя за плечи. Она кажется совершенно опустошенной. — Знаешь что? Пойдем отсюда. Сейчас я принесу ноль-бомбы.

В мрачном молчании вышли наружу. На улице ровным счетом ничего не изменилось. По полянке гуляет легкий ветерок, шумит в ветвях древесных гигантов. Кусь все так же сидит на головокружительной высоте и таращится на землян злыми фиолетовыми глазами. Артур ощутил, как внутри шевельнулось смутное беспокойство. Когда рванут ноль-бомбы, от окрестностей останется дырка от бублика. Точно ли удастся убедить кошака спуститься? Или он обиделся окончательно и бесповоротно? Как же он ухитрился почувствовать гнетущую атмосферу этого места, стоило лишь отвалить в сторону срезанную бронестворку входа?

Тяжело пыхтя, занес внутрь черные капсулы ноль-бомб. Первую установил прямо посреди диспетчерской. Вторую… Вторую, наверное, правильнее всего поставить в той страшной комнате. Пусть созданная человечеством гравитационная аномалия первым делом сотрет с лица земли другое, куда более страшное творение своих рук. Глупость какая. Нет абсолютно никакой разницы, в каком именно помещении он оставит тяжелые черные капсулы: ни стены, ни метры земли и бронированных переборок не остановят вырвавшееся из нее разрушение. И, все-таки…

Путь до помещения, которое местные ученые именовали «хранилищем биоматериала» показался вечностью. Артур стоит посреди валяющихся вокруг страшных мумифицированных тел. И не может избавиться от странного гнетущего чувства вины. Разве он имеет хоть какое-то отношение к тем бездушным существам, которые породили это? Разве должен он нести ответственность за их злодеяния? Но душа все равно отзывается тяжелой тянущей болью.

Здесь и сейчас он лишился внутреннего чувства правоты. Раньше он мог посмеиваться над наивными утопическими надеждами Джейн. Над ее неприятием цивилизации, создавшей столько восхитительных и замечательных вещей. Только как так вышло, что каждое порождение цивилизации имеет свою обратную сторону? Почему то, что могло бы спасать и исцелять, сплошь и рядом используется для порабощения и истребления? Что это — глупая ошибка человека, обреченного страдать от собственной глупости? Или такова изначальность человеческой природы, и темная наша сторона столь же неизбывна, как сами наши души? Наступит ли однажды день, когда люди освободятся от зла, что произрастает в их сердцах, незримо коренясь в самых сокровенных наших желаниях?

Тяжело брякнула о плиты пола капсула ноль-бомбы. Артур молча разворачивается и идет назад, навстречу солнечному свету и ветру, что гуляет меж усыпанных лазурным цветом древесных крон.

Снаружи ровным счетом ничего не изменилось. Да и с чего бы? Кусь все так же сидит на головоломной высоте. Ну и чего с ним делать?

— Мы уезжаем. Ты так и планируешь там сидеть? — Кошак на обращение никак не отреагировал. Молча сверкает злющими глазами. На миг вдруг стало обидно. Во-первых, ни Артур, ни Джейн не имеют ни малейшего отношения к тому, что творилось в этом чертовом бункере. Во-вторых, из-за пушистого обормота его не взорвать. Потому что тогда от Куся останется полтора рассерженных атома.

— И не делай вид, будто ты меня не понимаешь. — Интересно, а понимает ли он на самом деле? Как вообще устроены его кошачьи мозги? Пойди разбери. — Пока ты там торчишь, мы не сможем ни уехать, потому что тебя надо вернуть твоей мохнатой родительнице, ни взорвать это клятое паскудство.

Все тот же злой фиолетовый взгляд.