Дальний свет

— А это вы должны прекрасно понимать и сами, господин Шержведичев, — Китти прошла чуть вперёд, оставляя его за спиной. — Думаешь, у тебя монополия на бессмысленный героизм?

Уже с расстояния она обернулась, чуть громче спросила:

— Так что? Ты подумаешь?

— О чём тут думать, — Феликс в несколько шагов нагнал её. — Да. Разумеется, да. Какой ещё может быть ответ.

Китти чуть улыбнулась уголками губ:

— Ну да, от таких предложений не отказываются? Даже если их делает ссо-шная мразь.

— Китти, — он приобнял её за плечи, понимая, что сейчас не та ситуация, когда можно просто отшутиться. — Извини, не так понял… Увидел тебя тогда, в телевизоре — что я должен был подумать? — и ещё раз, через силу. — Извини, пожалуйста.

В её глазах промелькнуло какое-то тёмное удовлетворение.

— Извиняю, — она легко вывернулась из его объятия и отошла немного. — Тогда увидимся. Я тебя найду.

Скоро стук её каблуков растворился в темноте. Ещё минута — и где-то близко прошумел отъехавший автомобиль.

— И что, всё дело в деньгах?

— А что ты думал, — заметила Китти. — Что все идейные оппозиционеры?

Перед ними лежали разложенные бумаги из музыкальной шкатулки.

— Нет, ну я понимал, конечно, что чисто идейных и бескорыстных там немного, — Феликс нервно дёрнул плечами. — Но чтоб вот так… И потом, как Нонине это допустила, с её-то паранойей.

— Думаю, она не была инициатором, — задумчиво проговорила Китти. — Скорее всего, это была идея самого Замёлова. Софи она, конечно, вряд ли нравилась. Но пока это приносило свои плоды, она мирилась. Когда же у Замёлова перестало получаться, она его грохнула.

— Так, может, это и не она? — он кивнул на бумаги. — При таком раскладе?

— Это она, — Китти кивнула. — Конечно, не лично. Через Кедрова или его людей. Но это точно она.

Феликс перевёл взгляд со сводки телефонных звонков на распечатку банковских платежей — все переводы с некого счёта в течение почти двух лет, один из получателей был обведён в круг чернилами (по всей видимости, самим Замёловым). Эти реквизиты Феликс узнал: основной и общеизвестный счёт, наиболее часто использовавшийся оппозицией. Счёт же, с которого шли платежи, пояснила Китти, периодически использовался Нонине для разных кулуарных дел.

— А может, всё-таки фальшивка? — Феликс посмотрел на неё почти с надеждой. — Не знаю… коллаж, ретушь. Провокация, в конце концов!

— А это тогда что? — Китти кивнула на третий листок. На нём разместился печатный текст: электронное письмо с подробным перечнем того, кто что сделал на момент сходки, о чём распространялся и что планировал делать в дальнейшем.

— Было? — она пристально смотрела на Феликса. Он ещё раз взглянул на дату (трёхлетней давности сентябрь), обречённо кивнул.

— Было.

Адресатом письма снова значился Замёлов. Отправителем же — некий Хустик. Это, конечно, прозвище, звали его, кажется, Анатолий Курчатов. Феликс вспомнил теперь, что тот почти всегда присутствовал на сходках, но всякий раз настолько терялся среди лиц и голосов, что в то же время его как будто и не было. И, понял Феликс, об этом человеке он не знал практически ничего, кроме имени (даже облик Курчатова словно расплывался каждый раз перед глазами).

— Слушай, так может, в нём всё и дело? — заговорил он с новым приливом энтузиазма. — Он мог быть засланным и действительно сливать инфу… Ну и всё на этом! А остальное — ну неужели Нонине не могла заказать все эти бумажки, если они ей понадобились?

— Зачем? — сказала Китти.

Феликс подумал:

— Да, действительно, зачем.

— Ты же знаешь, как делается компромат для публики, — Китти кивнула на листки. — Это было бы слишком тонко.

— И бросало бы тень на саму Нонине. Ну а если не она, а Замёлов… Хотя нет, — Феликс прервал теперь сам себя. — Какой идиот стал бы шантажировать Нонине какими-то бумажками, — он помолчал, затем уставился на Китти. — Зачем он вообще это сделал? Все эти махинации со шкатулкой?

— Не знаю, — Китти качнула головой.

— Не знаешь… — безнадёжно задумчиво повторил Феликс.

— По крайней мере, сводка звонков настоящая. Я проверяла, — Китти поймала его удивлённый взгляд. — После смерти Софи. На той же неделе запросила ещё раз. Мне всё сделали по старой памяти. Там было то же самое.

Она несколько устало окинула взглядом бумаги. (Один из телефонных номеров — внутренний номер Замёлова — был ею отмечен карандашом).

— Впрочем, я не знаю, чьи это телефоны. Поздно было выяснять. Может, и совсем посторонних. Банковский счёт тоже проверить не могла. Как ты понимаешь.

Феликс поднял бумаги, ещё раз вгляделся в буквы и цифры.

— Слушай… Ты не могла бы передать мне их на пару дней? Мне кажется, я смогу всё это проверить.

Китти посмотрела с сомнением, не сказала ничего.

— Да. Смогу, — повторил Феликс.

13

Десять часов на башне.

— Да-да, уже здесь! — отозвался он с лестницы: нетерпеливое хождение наверху намекало, что его заждались.

И точно: Вайзонов стоял посреди помещения и смотрел неодобрительно.

— Ты мог бы не опаздывать, хотя бы когда сам назначаешь время?