Дама-призрак. Дело об изящном силуэте. Сборник

- Стой, Додж! - крикнул Бёджес и нажал на кнопку секундомера. - Девять минут десять с половиной секунд, - объявил он. - Допустим, десять с половиной - на случай, если на улицах было больше народу и вам приходилось пробираться сквозь толпу. А чистых девять минут пешком от дома до бара. Добавим минуту на дорогу от дома до первого перекрестка, где вас застал бой часов. Итак, это возможно. - Бёджес повернулся к Хендерсону и посмотрел ему в глаза: - Теперь вам достаточно доказать, что вы пришли в бар самое позднее в восемнадцать часов семнадцать минут, и с вас будет снято обвинение.

Хендерсон ответил:

- Я могу доказать, что был там уже в восемнадцать шестнадцать, только нужно найти эту женщину.

Бёджес открыл дверцу машины и приказал:

- Идемте.

- Вы когда-нибудь видели этого человека? - спросил Бёджес бармена.

Бармен очень неохотно ответил:

- Его лицо мне кажется знакомым, но я вижу множество людей. - Он посмотрел на Хендерсона и неуверенно сказал: - Не знаю.

Бёджес заметил:

- Иногда рама важнее самой картины. Попробуем по-другому. Встаньте за стойку бара. Где вы сидели, Хендерсон?

- Где-то здесь. Часы были прямо надо мной, а ваза с печеньем стояла справа.

- Хорошо, садитесь сюда.

Хендерсон с несчастным видом опустил голову и тупо уставился в стойку бара, как и в тот раз. Это помогло. Бармен прищелкнул пальцами: - Вспомнил! Он был здесь вчера. Он, наверное, привык пить только по одной, пробыл здесь недолго.

- Во сколько это было, точно?

- В начале моей смены, в течение первого часа. Бар еще был наполовину пуст.

- Когда начинается ваша смена?

- В шесть.

- Но нам нужно точно знать, когда он пришел. Бармен покачал головой:

- Не могу вам помочь. Я смотрю на часы, только когда кончается смена. Может быть, в шесть, может быть, в половине седьмого. Точно сказать не могу.

Бёджес вопросительно посмотрел на Хендерсона и снова обратился к бармену:

- Что вам известно о женщине, которая была здесь в то же время?

Ответ бармена означал катастрофу:

- Какая женщина?

Лицо Хендерсона смертельно побледнело. Бёджес жестом не дал ему открыть рот:

- Значит, вы не видели, как он встал, подошел к какой-то женщине и заговорил с ней?

Бармен ответил:

- Не видел.

- Вы не видели женщину, сидевшую у стойки бара.

Хендерсон в отчаянии показал на второе сиденье справа:

- Оранжевая шляпа! - проговорил он, прежде чем Бёджес остановил его.

- Прекратите! - предупредил Хендерсона детектив.

Бармен вдруг рассердился:

- Я работаю в баре уже семнадцать лет. Каждый вечер одно и то же - пьют. Не спрашивайте меня, кто какую шляпу носит и кто кому назначает свидания. Я только выполняю заказы, и все! Скажите, что она пила, и я вам скажу, была она здесь или нет! У нас хранятся все счета! Я принесу их из конторы хозяина.

Все повернулись к Хендерсону.

- Я пил шотландское виски с содовой. Я другого не пью. Минутку, я попытаюсь вспомнить, что пила она…

Вернулся бармен с большой жестяной коробкой счетов.

Хендерсон, потерев лоб, сказал:

- На дне бокала у нее осталась черешня…

- Черешню кладут в шесть коктейлей. У нее был широкий бокал или высокий на ножке? Какого цвета был напиток?

Хендерсон вспомнил:

- Бокал был на ножке, она все время его вертела в руке, содержимое было розового цвета.

- «Джек розе», - без колебаний выпалил бармен. - Теперь будет нетрудно найти. - Он начал рыться в счетах. Первые лежали в самом низу. - Видите, счета пронумерованы.

Хендерсон вздрогнул и наклонился.

- Подождите! Я помню номер своего счета. Тринадцать. Несчастливое число.

Бармен положил перед ними два счета:

- Вот они. Номер тринадцать - виски с водой. А вот счета на «Джека розе», всего три. Номер семьдесят четыре - мой, а это счета Томми, его смена передо мной. Я знаю его почерк. Наверно, с ней был какой-то мужчина: на счетах три «Джека розе» и один ром. Нормальный человек не станет смешивать эти напитки.

- Значит? - спросил Бёджес.

- Я не помню женщины, которая пришла в бар до начала моей смены. А если бы она там и была, семнадцатилетний опыт работы подсказывает мне, что этот человек не мог подойти к ней, потому что она была с другим мужчиной. И еще мой опыт подсказывает, что этот мужчина был с ней там до конца, потому что никому не придет в голову заказать три «Джека розе», а потом уйти и освободить место для другого. - С этими словами бармен решительно провел тряпкой по стойке, желая прекратить дискуссию.

Голос Хендерсона дрожал.

- Но вы же говорили, что помните меня! Если вы помните меня, почему же не можете вспомнить ее? Смотреть на нее было приятнее.

Бармен ответил с циничной логикой:

- Почему бы мне вас не вспомнить? Вы стоите передо мной. Если вы приведете ее, может быть, я ее и вспомню. Иначе ничем не могу вам помочь.

Хендерсон, как пьяный, держался за стойку бара, как будто не мог устоять на ногах. Бёджес взял его за плечо и сказал:

- Идемте.

Тот судорожно вцепился рукой в стойку.

- Вы знаете, в чем меня обвиняют? В убийстве! - проговорил он хриплым голосом.

Бёджес закрыл ему рот рукой.

- Тихо, Хендерсон! - строго приказал он. Он упирался, когда они вели его к выходу.